– Я никогда бы этого не сделала, если бы ты не спал, – прошептала она, – но мне так давно этого хотелось.
Она потрогала волосы и восхитилась – шелковые! Пряди медового цвета мешались с коричневыми и золотыми. Безусловно, он и есть ее запретный объект желаний, и она получит огромное удовольствие, закончив эскиз. При этой мысли она улыбнулась, и тут ей пришло в голову, что она не сможет закончить рисунок, раз он полностью одет!
– О нет! Ты одетый... Что мне делать? – прошептала она. «Можешь его раздеть.
О нет, не могу! Почему? Он не собирается просыпаться, и никто не узнает».
Кусая губы, она размышляла, хватит ли у нее на это мужества. Нет, не хватит.
«Надо позвать Тарика, он это сделает. Да, это правильное решение».
– Оставайся на месте, Джек, – сказала она и пошла искать рулевого.
Вскоре они вернулись уже вдвоем.
– Говорите, напился? – с сомнением спросил Тарик.
– Он очень много пил за ужином.
Брови моряка сошлись на переносице.
– Что пил?
– Вино.
Тарик фыркнул:
– На корабле не найдется столько вина, чтобы свалить капитана Джека.
Стараясь выглядеть невинной и молясь, чтобы все это выдержать, Лорелея пожала плечами:
– Должно быть, он что-то пил до того, как я пришла, потому что, вы же видите, он крепко спит.
Тарик со скептической миной подошел к кровати. Убедившись, что Джек дышит, он покачал головой.
– Ладно, мисс Лорелея, я за ним поухаживаю. Идите к себе.
Она быстренько ретировалась. Как только за ней закрылась дверь, Тарик собрался раздевать Джека.
– Притронешься к пуговице – выпущу кишки. – Джек открыл глаза и в упор посмотрел на него. Тарик замер.
– Я думал, ты без сознания, – сказал Тарик и скрестил руки на груди.
– Мог бы знать меня получше. – Джек сел и потер подбородок, словно стирал след руки Лорелеи. – Я немного позабавился с нашей гостьей.
Тарик засмеялся.
– Ладно, тогда я пошел.
Оставшись один, Джек быстро разделся и лег в кровать. По какой-то причине маленькая мегера желает его раздеть, и, видит Бог, он собирается ей подыграть, даже если это его убьет.
Черт возьми, а ведь это вполне возможно...
Глава 12
Лорелея просидела у себя в каюте столько времени, чтобы Тарик успел раздеть Джека. Время тянулось медленно, и она нервно теребила блокнот.
Не надо было этого делать, она понимала, что это плохо, но, в конце концов, она же всегда была немного не такой, как все, и излишне любопытной. Она услышала, как мимо ее двери протопали шаги. Чуть приоткрыв дверь, она выглянула в коридор – никого. В обоих направлениях.
«Вот и хорошо. Пора».
Сердце билось уже где-то под горлом, Лорелея открыла дверь пошире и быстро перебежала к капитанской каюте. На цыпочках войдя в каюту, она положила на стол блокнот и уголь и подкралась к кровати. Он лежал на боку к ней лицом, полностью укрытый покрывалом, волосы закрывали часть лица, он дышал тихо и ровно.
– Вы спите? – спросила она и осторожно потрясла его за плечо. – Джек? Джек, вы не спите?
Он не отвечал.
Замечательно. Наконец-то он принадлежит ей, и не надо никакой борьбы, она может делать с ним что хочет, он никогда, никогда не узнает об этом. По правде говоря, ей очень нравилось ощущение власти над Джеком, – может, впервые в жизни кто-то получил такую власть над ним. И она собиралась вкусить ее в полной мере.
Лорелея спустила покрывало и обнажила торс.
Она чуть не застонала от желания погладить его по ребрам, ощутить под ладонью твердые мышцы, но не осмелилась прикоснуться – она не была уверена, так ли крепко он спит, и меньше всего хотела его разбудить. Нет, она просто уложит покрывало так, как оно было в то утро, а потом закончит рисунок и уйдет.
С этой мыслью она отодвинула край покрывала, чтобы были видны ноги. Взяв блокнот, сравнила позу с той, что на рисунке.
– Нет, не совсем так, – прошептала она, положила блокнот на кровать перед грудью Джека и стала поправлять ткань на бедре. Когда она задела рукой за живот, то почувствовала, как напряглось его тело.
Она ойкнула и отскочила.
«Что это? – Лицо запылало. – Наверное, это оно. Я не собираюсь выяснять. Ну, пожалуйста! Ведь он ничего не узнает!»
Но она будет знать, и как она сможет смотреть ему в глаза после того, как видела его... Нет, не будет, и хватит об этом.
Она заставила себя взяться за блокнот, а не за покрывало, села на ближайший стул и принялась рисовать.
Джек наблюдал за ней из-под ресниц. Было трудно не двигаться, он удивлялся, как смог выдержать, когда она нечаянно задела его за живот, до сих пор все внутри горело от неистовой потребности. Стало еще хуже, когда он подумал, что сейчас она до конца сдернет покрывало. Но она этого не сделала.