— А как..?
— Рыжик, я еще той ночью в «Дубраве» у тебя выяснил, что твоя подруга работает в моём клубе. Что ты на месяц в отпуск к ней приехала, да и многое другое. Тебе даже на исповедь теперь не нужно ходить. А ты не помнишь что ли наш разговор?
— Нет. А Димон это..?
— Дима, Димон, а также Демон — работает директором здесь у меня.
Она постаралась сползти с меня, только я не дал, прижав ее рукой посильнее к себе за талию.
— Встать дай — буркнула она — И где моя одежда?
— Да мне вроде и так нравиться лежать. А одежда наша где-то на полу валяется.
Я подтягиваю её вверх по своему телу, приближая наши лица.
— Нужно поговорить Рыжик, ты же это понимаешь?
— Вот чего мне нужно, так это встать, одеться, найти Жанну и свалить уже домой! У меня только один вопрос! Вы, мужики, в этом городе что, без таблеток уже девушку в постель совсем не можете заманить?! Или ты их тут в клубе всем парням бесплатно раздаешь?! На всякий случай! Вдруг самому не справиться! А тут на тебе! Запасной вариант! И париться не надо переспит она с тобой или нет?!
Я смотрел как с каждым словом она всё больше заводилась. Глаза уже не отводит, того и гляди сейчас искры из этой голубой бездны начнут сыпаться. Голос повышается всё выше и выше, и в конце она уже практически кричит.
Я выбираю самый простой вариант, чтобы её заткнуть. Ложу руку на затылок, притягиваю её голову к себе и закрываю этот поток красноречия поцелуем. Довольно банально, но действует безотказно.
Она напрягается всем телом от неожиданности, пытается отстраниться, но спустя мгновение тело расслабляется, и она начинает отвечать на поцелуй. Я не тороплюсь, целуя её медленно и основательно, смакуя каждый поцелуй. Руками зарываюсь в её волосы, чтобы контролировать каждое движение ее головы и не дать ей отстраниться от меня.
Так же медленно одной рукой начинают ласкать её тело, сбрасывая перед этим простынь с нас на пол.
Она приподнимается на мне, упираясь руками в мои плечи и предоставляя доступ к груди. Чем я тут же и воспользовался. Её размер идеально подходит для моей руки, я ласкаю грудь, и затем слегка сжимаю двумя пальцами сосок, который уже превратился в твердую горошину. Я уже знал, что соски её самое чувствительное место. А уж когда сжимаешь их пальцами посильнее или чуть прикусываешь зубами, её начинает просто подтряхивать. Она начинает стонать мне в рот.
Я отпускаю её голову, чем она тут же воспользовалась. Оторвалась от губ и начала целовать мою шею, время от времени покусывая мочки моих ушей.
На этот раз всё было очень медленно. Мы словно заново знакомились. Теперь это было совсем по другому, не так как когда она была под воздействием «вельвета». Мы гладили, ласкали и целовали тела друг друга никуда не торопясь.
Когда удовольствие стало уже не выносимым, она, приняв позу «наездницы» стала опускаться на меня. Я никак не стал контролировать её движения, отдавая наше с ней наслаждение полностью в её власть.
Чёрт! Это было чертовски медленно! Мне приходилось сжимать зубы, чтобы только сдержаться и не перехватить у неё контроль, и не установить свой собственный ритм.
И только почувствовав, как она начала сжимать меня внутренними мышцами, получив оргазм, я позволил себе двигаться так, как мне хотелось.
Когда она снова лежала на мне, прижав голову к груди, и мы пытались отдышаться, я спросил:
— Я думаю, вопрос о том смогу ли я затащить девушку в койку без таблеток больше не возникнет?
Глава 9 Лия
Я слушала, как бьется его сердце, постепенно замедляя ритм, и не знала, что говорить и что мне делать дальше. Хотя, что делать я примерно представляла. Валить отсюда надо! Как можно дальше и навсегда!
Пока моя жизнь не превратилась в долбанный апокалипсис. Всё то, что я начинала чувствовать рядом с этим мужчиной, грозило переменами в моей устаканенной и размеренной жизни. А я слишком много времени потратила для приведения хоть какой-то стабильности в ней.
Одно дело что-то незначительное или несерьезное. И совершенно другое — Барс! Уж про его присутствие в моей жизни точно не скажешь — «несерьезно и незначительно». Он слишком взрослый, властный и не терпящий никакого неподчинения или проявления малейшего непочтения к себе.
Да в нем всё было «слишком»! Уж по крайней мере для меня! Не хочу и не могу! Ничего с ним НЕ ХОЧУ!
— Отпусти меня — я была готова убить себя за жалобные нотки, прозвучавшие в моём голосе.
— Нет. Пока не поговорим.
Я всё таки сползла с него, подняла простынь и закутавшись в неё, села в угол дивана. А этот котяра, даже не смущаясь своей наготы, принял полулежачее положение и не сводил с меня глаз.