Сначала Марчелло выглядел как ученик, которого учитель вызвал после уроков на разговор. Но потом его плечи расслабились, а рот подергивался от сдерживаемого веселья.
"Перестань улыбаться!" потребовала я. Но мои собственные губы тоже начали изгибаться вверх.
"Что плохого в том, чтобы расстаться с улыбкой?" - спросил он. Его рука зашевелилась на боку, как будто он мог поднять ее к моему лицу, но потом он убрал ее в карман.
"Ничего, я полагаю. Но я буду скучать по тебе. Мне будет не хватать разговоров с тобой обо всех наших ужасных проблемах и совместных умных решений".
Он посмотрел в сторону ожидающей его кареты и эскорта конных солдат. "Ну, у нас есть несколько минут. Кажется, этого достаточно, чтобы рассказать о готовящемся вторжении, предателе, вулкане и кровожадном Повелителе Ведьм. Как ты собираешься уладить все на этот раз?"
"Тем же способом, что и в прошлый раз", - сказала я. "Полагаясь на усилия моих замечательных друзей".
"Когда-нибудь мне придется с ними познакомиться. Похоже, они очень способные". Улыбка Марчелло померкла, и его лицо стало серьезным. "Я не буду просить тебя быть осторожнее, потому что знаю, что ты не послушаешь. Но вот. Возьми это". С внезапным вдохновением он оторвал золотую пуговицу от своего мундира. Он протянул ее мне, сверкающую на его ладони, с выгравированным на лицевой стороне соколом в полете.
"Почему ты портишь свой мундир?" Из его мундира свисала свободная нитка, и у меня возникло желание ее оборвать.
"Я могу пришить еще одну пуговицу. Возьми это с собой, и когда будешь думать о том, чтобы сделать что-то опасное, я хочу, чтобы ты держала эту пуговицу и думала, что бы я тебе сказал". Его рот дернулся в сторону. "Потом ты можешь сказать пуговке, чтобы она замолчала, и пойти и сделать это в любом случае, но по крайней мере ты будешь думать обо мне".
Я засмеялась и взяла у него пуговицу. Металл был еще теплым от его руки. "Мы увидимся через пару дней, знаешь, когда ты нас догонишь. Я не собираюсь отправляться в экспедицию к Зимнему океану".
"Я все равно буду скучать по тебе".
Наступил момент, когда, не будь я наследником Корнаро, мы могли бы поцеловаться. Я почувствовала, как все улеглось вокруг нас, как ненадолго стих ветер, словно благословение Граций, как солнце позолотило нашу кожу, и между нами воцарилась глубокая тишина.
И он знал это. В его глазах зажглась теплая искра, и казалось, что пространство, разделяющее нас, ничего не значит. Понимание соединило нас, уверенное и сладкое, как объятие.
"Мне нужно идти", - сказала я и спрятала его пуговицу в надежный карман своего ранца, рядом с бутылочками с эликсиром, инструментами для искусности и всем остальным, что я хотела держать под рукой на случай неприятностей.
"Я знаю. Скоро увидимся".
Я ушла, но чувство связи осталось, как будто я оставила частичку себя вместе с ним на холодной, залитой солнцем луговой траве.
По мере того, как мы поднимались в горы, дорога становилась все медленнее и опаснее: мы направлялись к Хайпассу, отдаленному форту, охранявшему тропу через горы Витчволл, и нашей последней остановке на ночь перед тем, как отправиться к подозрительному кругу артефактов. Я не была уверена, что карета справится с подъемами и поворотами, но Бри заверила меня, что видела, как кареты проделывали этот путь раньше; тем не менее, мои кости, казалось, были готовы разлететься на куски на каменистой дороге.
Терика, пребывая в прекрасном расположении духа, большую часть дня рассказывала Заире истории о своей бабушке, которая жила в деревне, через которую мы проезжали по дороге в Хайпас.
"Не могу дождаться, когда ты с ней познакомишься". Терика улыбнулась Заире, которая выглядела встревоженной такой перспективой. "Баба любит людей, которые говорят свое мнение. Ты ей понравишься. Только не надо ей рассказывать о том, как она вырубила васкандранского мушкетера молотком". Заира посмотрела на меня. "Не знаю, сможет ли Ее Высочество вписать остановку в свой плотный график".
"Буду рада", - сказала я.
Заира бросила на меня взгляд "Почему ты так со мной поступаешь", и я ответила своей самой милой улыбкой. Я не вмешивалась настолько, чтобы столкнуть ее и Терику, но и не собиралась помогать ей убегать от того, что вполне могло оказаться лучшим, что с ней когда-либо случалось.
Терика приложила палец к губам, сделав задумчивое выражение лица, которое не смогло скрыть скрытого под ним озорства. "Моя бабушка, возможно, не оценит, если я устрою ей сюрприз в виде королевской семьи. Думаю, леди Амалия может подождать снаружи, так что мы будем только вдвоем".
"Я не хочу знакомиться с твоей бабушкой", - проворчала Заира. Короткая пауза перед "бабушкой" показала, что она едва проглотила какое-то не очень лестное слово.
"Почему нет?" Сладкий голос Терики приобрел опасные нотки.
"Потому что если ты устроишь большой спектакль, представляя нас друг другу, у нее возникнет безумная идея, что мы подумываем о свадьбе".
Терика коварно усмехнулась. "Может, мне сказать ей, что ты пользуешься моей девичьей добродетелью?"
Заира фыркнула. "Я не могу выиграть у тебя, не так ли?"
"Нет. Нет, не можешь". Терика взъерошила волосы Заиры, которую та терпела, насмешливо нахмурившись.
Лиенна поймала мой взгляд, ее щеки были круглыми и яркими от веселья. Я улыбнулся в ответ, испытывая внутреннее чувство вины за то, что подумала, что она может быть предателем. Как она могла быть предательницей, когда с такой любовью смотрела на двух Соколов, чьи имена были в списке Леди Терновника?
"О, кстати, об обреченности". Заира покопалась в кармане юбки и достала неровный, украшенный обсидиановыми камнями медальон-факел, который дала ей Истрелла. "Раз уж мы идем в опасность и все такое, возьми это. Тебе нужно как-то защитить себя". Она без церемоний опустила его на колени Терике.
Терика с восторгом взяла его и застегнула на шее. "Спасибо, Заира. Теперь я тоже хочу подарить тебе кое-что".
"Это не подарок. Это оружие", - с некоторым раздражением сказала Заира.
"Оружие - лучший подарок", - сказала Лиенна, с нежностью постукивая по сверкающей рукояти своей рапиры. "Эту мне подарила сестра. Она знает, что мне нравится".
"Все в порядке, Заира". Терика похлопала ее по колену. "Я знаю, что в тебе нет ни капли романтики. Я не пойму неправильно. И бабушку тоже.”
Деревня расположилась у озера в холмистой долине, представляя собой живописную россыпь шиферных крыш и покрашенных в красный цвет амбаров, с крошечным храмом Милостей в центре города. Вокруг деревни паслись козы, которые паслись среди покрытых лишайником скал, а над ними возвышались лесистые вершины. Весной, когда луга пестрели полевыми цветами, здесь, должно быть, царила идиллия.
Но Терика, глядя в окно вагона, нахмурилась. "Из труб не идет дым".
"Похоже, нам придется это пропустить", - сказала Заира. "Никакой встречи с бабушкой не будет".
Терика проигнорировала ее, прижав руку к стеклу. "Я не вижу старого Аргада на ее крыльце. А Лорран никогда не оставляет своих коз без присмотра. Что-то не так".
Она открыла окно кареты, наполовину высунулась из него, Лиенна схватилась за пояс, чтобы не опрокинуться на дорогу, и крикнула кучеру, чтобы тот поторопился. Я выглянула в окно, пораженная: деревня действительно выглядела жутко неподвижной.
"Может, они все умерли, и мне не придется встречаться с этой старой засохшей ведьмой", - пробормотала Заира, ее голос звучал негромко.
Но как раз в тот момент, когда она это сказала, Терика нырнула обратно в вагон. Ее лицо стало бледным, как бумага, веснушки выделялись, как капельки крови.