Как не обидеть друга. Как не целовать друга. Как не обидеть друга, не целуя его.
"Что она сказала?" спросил Марчелло, смягчив свой тон. "Своему третьему мужу?"
Я поморщилась. "Что ничего личного, просто он ей больше не нужен".
Марчелло моргнул.
"Возможно, это был плохой пример". Мои щеки горели так, словно в них полыхало пламя Заиры. "И я спешу заверить тебя, что это не имеет никакого отношения к нашим нынешним обстоятельствам. Совсем наоборот".
У Марчелло появились ямочки, когда он пытался не рассмеяться надо мной. "Значит, это было личное? Или я тебе еще нужен?".
"Мне следовало остаться сегодня дома", - простонала я. "Я только пятнадцать минут в дверях, а уже все делаю неправильно".
"Могу я предложить способ сделать все снова правильно?" Марчелло протянул мне руку, наклонив голову в сторону танцпола.
Все безумные акры шелка и головокружительный смех, переполнявшие бальный зал, померкли. Его теплые зеленые глаза, четкая линия челюсти и аромат кожи и пороха заполнили мои чувства, гораздо более твердые и реальные, чем причудливые портновские иллюзии, кружащиеся вокруг нас.
"Леди может танцевать с мужчиной, за которым она не ухаживает. Не так ли?" Неуверенная надежда озарила его черты, как приглушенный солнечный свет за проплывающими облаками.
Мое сердце забилось так же сильно, как стук сопровождающего в дверь чулана для метел. Половина двора Раверрана собралась в зале, тесно прижавшись к нам, приветствуя друг друга и распивая вино и кростини с разносимых подносов. Никто, казалось, не наблюдал за нами, но я не сомневалась, что наша длительная близость друг к другу уже привлекла внимание нескольких человек.
"Ты знаешь, я бы с удовольствием", - прошептала я. "Но, Марчелло".
"Только один танец", - сказал он. "После того, как ты выполнишь свой долг, по очереди встречаясь с половиной принцев-холостяков в Эрувии. Чтобы отпраздновать мое повышение, чтобы хоть что-то хорошее из этого вышло".
Один танец не повредит, конечно, если он будет одним из многих. А Марчелло был таким великолепным танцором. "Хорошо. Если я смогу сначала продержаться в других танцах, не сломав лодыжку".
Он усмехнулся в ответ и отдал честь. "Похоже, охрана дворца в полном порядке, миледи", - сказал он более громко. "Вы и Заира должны быть хорошо защищены здесь сегодня вечером".
Я серьезно кивнула ему. "Тогда продолжайте, капитан".
Я смотрела, как он удаляется сквозь толпу, пока между нами не возникла стена из перьев, парчи и сверкающих драгоценностей.
Пора приниматься за работу. Как напомнила мне мама, пока наша лодка везла нас во дворец, для Корнаро такое событие было не развлечением, а возможностью. Я взяла бокал с вином с проплывающего мимо подноса и, держа его перед собой как оружие, решительно отправилась на поиски сторонников моего закона о реформе Соколов.
Вскоре мне снова стало ясно, что я не моя мать.
Я не знала, как это сделать. Я улыбалась людям, хвалила их необычные костюмы, вежливо кивала в ответ на их приветствия, а потом не знала, как перевести разговор на полезную тему. Черт возьми, под всем этим гримом и пышными волосами я едва узнавала людей.
"Леди Амалия?" - поприветствовал меня хрипловатый голос.
Я повернулась и увидела знакомого полковника армии в отставке, одетого в дублет из серого бархата, сшитый на заказ, чтобы выглядеть как старомодные пластинчатые доспехи. "Здравствуйте", - неопределенно поприветствовала я его, с ужасом понимая, что забыла его имя.
"Хотел сообщить вам, что я слышал, над чем вы работаете. Тот акт о Соколе". Он жестко кивнул. "Я уже много лет говорю им, чтобы они прекратили обязательную воинскую повинность. Ужасная идея".
"Правда?" Я постаралась не показаться слишком удивленной.
"Конечно". Он выдохнул через свои обильные серо-стальные усы. "Последнее, что тебе нужно в бою, это гадать, не собирается ли маг, держащий твой фланг, сорваться и бежать, потому что он не хочет там быть. Продолжайте в том же духе. Я буду за это голосовать".
Он со звоном поставил свой бокал на место моего, опустошил его и направился к ближайшему винному столику.
Надежда внезапным порывом подхватила мое сердце. Если поддержка реформы Сокола распространялась на военных, это значительно повышало мои шансы на принятие закона.
Затем я увидел нечто менее желанное: толпу охотников за удачей, готовившихся наброситься на меня, привлеченных блеском нежданного золота Корнаро. Пора было двигаться дальше.
Я бодро обошла семь комнат, отведенных для бала, в быстром темпе, чтобы стряхнуть с себя возможных ухажеров. В каждой комнате меня встречали различные музыкальные композиции: от оживленных менуэтов для танцев до успокаивающих звуков трио-сонат. В одном из залов пара поэтов на низкой сцене разыгрывала поединок эпиграмм, обводя друг друга острыми, как шпаги, словами. Мои шаги замедлились, когда в конце одного двустишия из толпы раздался раскат смеха, но я не осмелилась остановиться и прислушаться.
Новые картины висели на каждом дюйме пространства на стенах, а статуи, созданные специально для этого случая, украшали каждый стол и угол; имена художников были написаны на маленьких карточках рядом с ними, чтобы разборчивые дворяне могли оказать покровительство своим любимцам. Вдоль стен стояли столы с яствами, маленькие кусочки которых я пробовала, проходя мимо; все рецепты тоже были новыми, разработанными в жестокой конкуренции на десятках лучших кухонь Раверры. Все это было сделано в честь Милости Красоты, чьим даром человечеству было искусство.
Я не могла заставить себя не сбавлять темп, ведь вокруг меня было столько чудесных вещей. Странная скульптура, если ее можно так назвать, привлекла мое внимание, и я остановилась, чтобы рассмотреть ее поближе. На деревянном блюде лежало то, что напоминало груду костей или веток, сделанных из стекла цвета драгоценных камней. Было ли это произведение искусства в конце концов? Или, может быть, десерт?
"Это игра".
Это был теноровый голос, свободный и небрежный, но с некоторой хрипотцой. Я испуганно подняла глаза и оказалась лицом к лицу с молодым человеком, который, нахмурившись, разглядывал странную экспозицию с другой стороны маленького столика.
На нем был черный плащ с мантией из перьев, наброшенный на бледно-серую тунику из мягкой, как облако, кожи. Серебристо-черная вышивка в стиле Васкандрана окаймляла подол и рукава, все асимметричные углы. Сначала я подумала, что он завершил наряд каким-то пернатым или меховым головным убором, но потом поняла, что это его собственная непокорная грива, достаточно бледная, чтобы быть почти белой, с кончиками, выкрашенными в черный цвет. Я должна была признать, что его монохроматический стиль был поразительным, если не тем, что элита Раверрана назвала бы модным.
"Вы по очереди складываете кусочки, я думаю". Он положил ярко-зеленый виток ветвистого стекла поверх красного и поставил его на место.
Я должна была признать, что и он, и игра заинтриговали меня. Но он был Васкандраном. Я оглянулась по сторонам и увидела нескольких охранников совсем рядом, по крайней мере один из них наблюдал за нами, а в комнате было полно свидетелей.
Ну ладно. Игра не повредит.
"Что, вот так?" Я взял четырехгранный синий кусок и положил его поверх двух других.
Он удовлетворенно кивнул. "Да. Это игра на равновесие. Если вы будете работать вместе, вы сможете построить его выше, чем если бы вы использовали свои ходы, чтобы бороться друг с другом".