— Из-за кого эти слезы? Из-за Ронни, я полагаю. — Он вздохнул, отвечая на свой собственный вопрос. — Да, очень жаль, что дедушка предоставил тебе такую свободу. — Крис вытер ей глаза, и она с удивлением посмотрела на него. Он не изменился — все такой же холодный и неприступный, но все-таки что-то нежное было в том, как он вытер ей глаза, и в том, как посмотрел на нее. Станет ли он слушать ее, если она расскажет ему о своих страхах?
Заикаясь, она произнесла его имя:
— Крис…
— Да, Джуди?
Она проглотила комок и продолжила:
— Я не хочу… я не хочу… — Она почувствовала, как слезы вновь наворачиваются на ее глаза, и быстро заморгала, чтобы удержать их. «У Криса скоро лопнет терпение», — подумала она.
— Да, Джуди, — сказал он неожиданно сухим тоном. — Чего ты не хочешь?
— Мы ведь чужие друг другу. — В ее голосе звучал страх, смешанный с мольбой о понимании. — Если бы ты дал… дал мне немного времени привыкнуть к тебе?
Молчание. Быстро темнело, и внизу, в городе, зажигались огни. Крис отошел в сторону. Она почувствовала, как он напрягся, и подумала: значит ли это, что она сумеет победить?
— Как ты думаешь, почему я женился на тебе? — спросил он с чувством.
Джуди поникла:
— Так ты не сможешь подождать немного?
— Но я же твой муж.
— Нет, у нас все по-другому. Я англичанка.
Это, похоже, развеселило Криса. Джуди была рада, что его настрой изменился, поскольку его напряжение только усиливало ее страх, хотя она и не могла объяснить почему.
— Ты не англичанка, — поправил он. — Твоя мать была киприоткой греческого происхождения. Однако это не имеет значения. И вообще, при чем здесь национальность?
— Английские девушки влюбляются. Я хочу сказать, они узнают своих будущих мужей задолго до свадьбы…
— Да, это так, — сухо сказал Крис, и лицо Джуди залил румянец.
— Я хочу сказать, — настойчиво продолжала Джуди, — что это неправильно… — Она запнулась, покраснев снова, и он закончил за нее:
— Выходить замуж за человека, которого совсем не знаешь?
Джуди кивнула.
— Что касается замужества, то тут все в порядке, — сказала она наивно. — Но вот… — Она взглянула на кровать, и совершенно неожиданно он рассмеялся. Ее поразило то, как изменилось его лицо. Да, она была права, говоря, что он красивее, чем Пол.
— Тебя беспокоит то, что ты должна лечь в постель со мной?
Джуди отвернулась, но, как это ни странно, она смутилась меньше, чем ожидала.
— Так ты знал об этом с самого начала? И тебе доставляли удовольствие мои муки?
— Ты знаешь, Джуди, — Крис снова подошел к ней и повернул ее к себе лицом, — наш брак будет восхитительным. Я уверен, мы великолепно поладим. — Он вновь прильнул к ее губам, а она стояла не шевелясь и думала о Ронни. — Ты молчишь? — Улыбка тронула его губы. — Что это, моя маленькая Джуди, — застенчивость или нежелание видеть меня рядом?
Итак, Крис почувствовал ее неприязнь. Возможно, он вспомнил, что она любит другого. Джуди пожалела, что у нее недостает мужества сказать это, потому что тогда он, возможно, не стал бы целовать ее… Ей была невыносима сама мысль о приближающейся ночи.
— Я не хочу, чтобы ты оставался со мной сегодня ночью, — сказала Джуди.
Неужели она действительно это сказала? Видимо, да, судя по выражению лица ее мужа.
— Что ты сказала? — спросил Крис, не веря своим ушам.
Джуди побледнела. Но она уже была полна решимости. Она замужем за Крисом, и этот брак навсегда. Ронни для нее потерян, и она смирилась с тем, что должна попытаться забыть его. Судьба послала ее на Кипр, когда она была совсем юной; по обычаю острова она обязана принять того мужа, которого ей выбрал ее дедушка. Но она англичанка, и, даже если бы была киприоткой, все равно научилась бы всему у Лефки, которая, сама будучи киприоткой, нашла в себе мужество подняться из рабства до равенства со своим мужем. Джуди решила, что сможет сделать то же самое и начинать нужно сейчас, и, несмотря на то, что ее сердце замирало от страха, она, к своему удивлению, четко повторила:
— Я не хочу, чтобы ты оставался со мной сегодня ночью. — Затем она добавила: — Потом, когда я лучше узнаю тебя, я, возможно, передумаю.
Комната наполнилась странной тишиной. Крис был оглушен! Джуди почувствовала гордость за себя, несмотря на мрачный, скептический взгляд мужа.