Выбрать главу

Джуди слышала о египетских девушках, исполняющих танец живота, и хотела посмотреть на них, поскольку на Кипре местные девушки не танцуют в ночных клубах. Вместо них там выступают француженки, англичанки и представительницы других национальностей.

Крис, должно быть, прочитал ее мысли, но, хотя он и походил во многом на западного мужчину, тем не менее не захотел развлечься на западный манер. В Греции или на Кипре он ни за что бы не повел свою жену в ночной клуб, где исполняют танец живота, не захотел он делать этого и здесь.

— Нет, Джуди, мы не пойдем туда.

Последовало молчание. Следует ли ей настаивать на своем?

— Но мне так хочется посмотреть, что это такое. Я никогда не была…

— И никогда не пойдешь туда, — мягко перебил ее Крис. — Мы еще погуляем до ужина, а потом пройдемся еще немного и ляжем спать. Завтра нас ждет напряженный день, и надо будет встать пораньше.

На следующий день они собирались осмотреть пирамиды, статую Сфинкса в Гизе и музей фараонов на площади Освобождения.

— Но если мы зайдем ненадолго… — начала было Джуди, но Крис кинул на жену уничтожающий взгляд, и она прикусила язык.

— Будь осторожна, Джуди, — посоветовал ей муж и добавил загадочным тоном: — Не заходи слишком далеко, а то все испортишь. Ты сказала мне, что тебе хочется увидеть до ужина, и я готов выполнить все твои желания. — Крис на мгновение замолчал и убрал руку с ее талии. — Но вечером мы будем делать то, что мне хочется, а я не хочу идти в ночной клуб.

Джуди опустила голову и ничего не сказала. Она поняла, что это была та черта, которую не следовало переступать.

Ей было грустно оттого, что его рука, такая теплая и ласковая, не лежит больше у нее на плече и не касается ее талии. Она сама была виновата в том, что он убрал руку, но от этого Джуди было еще хуже. Немного погодя она спросила, далеко ли идти до мечети.

— Мы возьмем такси, — коротко ответил Крис.

Они сели в такси и проехали немного. Наконец Джуди робко сказала:

— Прости меня, Крис.

Она совсем не собиралась демонстрировать свою покорность и говорить извиняющимся тоном, ибо это означало бы шаг назад в ее борьбе за равенство. Но ее охватила ужасная тоска, и Джуди была готова на все, чтобы разрушить ту стену, которая выросла между ними. Крис кинул быстрый взгляд на жену — она сидела опустив голову и не отрываясь смотрела на свои руки, лежащие на коленях. Вся ее фигура выражала сожаление, и сердце Криса смягчилось. На его смуглом красивом лице заиграла улыбка. Он похлопал Джуди по руке, и она почувствовала, как сразу поднялось ее настроение.

— Пожалуйста, не думай, что я капризная девчонка, — сказала Джуди. Она посмотрела на руку мужа, лежавшую на ее руке, и у нее появилось непреодолимое желание прижать ее к своей щеке.

— А я и так знаю, что ты совсем не капризная, — ответил он, и Джуди не поверила своим ушам. Впрочем, он произнес эти слова довольно холодно, и Джуди поняла, что он прекрасно знал, чего она добивалась, — ей хотелось настоять на своем.

«Да, — сказала она себе, — Крис прекрасно знает, чего я добиваюсь, и знал это с самого начала. Почему же тогда он подчинялся мне?» Его поведение было совершенно необъяснимым, и Джуди решила выбросить из головы эти мысли и переключиться на мечты о том, что она купит в магазинах Каира.

Огромная площадь, над которой в торжественной тишине возвышалась мечеть Ахмеда ибн-Тулуна, чем-то похожая на фонтан для омовения, внушала благоговейный трепет. Она была оазисом благопристойности и тишины среди городской суеты и безобразия. Но суета и безобразие не простирались дальше ворот, ведущих на эту площадь. Когда Джуди и Крис вошли туда и ворота за ними закрылись, Джуди показалось, что она перенеслась на много веков назад. Она очутилась в самом сердце мусульманского Каира, ее ноги ступали по земле, где когда-то, в древнейшие времена, кочевники разбивали свои палатки. Здесь они жили и умирали, свободные от оков цивилизации, которая пришла им на смену.

— Как здесь… спокойно, — прошептала Джуди, поскольку ей показалось кощунством говорить громко в этом священном месте.

Крис кивнул, не отрывая взгляда от минарета необычной формы.

— Что это за странные сооружения? — произнес он наконец. Он привык к стройным, элегантным минаретам турецких мечетей на Кипре, и приземистая башня, открывшаяся его взору, показалась ему уродливой.

Джуди посмотрела на минарет и в изумлении открыла рот.

— Неужели это минарет?

— Да, но почему-то он такой неуклюжий… Этот ибн-Тулун был, наверное, большим оригиналом.