Джуди шла рядом с мужем под лучами солнца, Сейчас она чувствовала себя не такой уж несчастной, как ей представлялось в день свадьбы, когда она, стоя возле Криса перед улыбавшимся бородатым священником, заикаясь, неохотно, с тяжелым сердцем произносила слова брачного обета. Ее приводила в ужас одна мысль о том, что всего через несколько часов ее грозный жених потребует и получит от нее то, чего он терпеливо ждал больше двух лет. Но Джуди придало силы обретенное ею мужество и решимость не попадать в рабское состояние, в котором оказались все ее подруги, кроме Лефки. Она легко выиграла первый важный раунд, но вовсе не хотела продолжать в том же духе. Джуди собиралась «общаться» с мужем, пока они хоть немного не понравятся друг другу. О любви не могло быть и речи, ведь она отдала сердце Ронни… даже несмотря на то, что строго приказала себе забыть его. Ну а потом, когда они понравятся друг другу, и, если Крис пообещает считать ее равной себе, Джуди исполнит то, что она почти пообещала ему в брачную ночь, и «передумает».
Они дошли до магазинов в гавани, и Крис купил ей коробку шоколада. В первый раз он купил ей что-то в подарок… Джуди, разумеется, не считала свадебный подарок — бриллиантовый браслет, потому что он ей совсем не понравился и теперь лежал в футляре в ящике шкафа у нее в спальне… и она подняла на Криса свои огромные красивые глаза и поблагодарила охрипшим голосом. Он убрал коробку к ней в сумку, и они направились дальше к белой таверне с синими ставнями и столиками на тротуаре. Сидевшие за ними завсегдатаи неторопливо пили из крошечных чашечек неизбежный кофе по-турецки, в который то и дело подливали воду из стаканов. В Греции всегда пили кофе с водой. Рыбаки расстелили сети и сушили их на солнце, а сами сидели поодаль, болтая и щелкая «четками для нервных». Но все они с интересом подняли головы, увидев Криса с молодой женой. Они обменялись с ним приветствиями, а потом, как обычно все как один, окинули взглядом Джуди — от ног, обутых в сандалии, до макушки. Привыкшая к этому, она даже не покраснела. Крис повернул голову, чтобы посмотреть на ее реакцию, и его губы тронула веселая улыбка, когда он заметил, что пристальные мужские взгляды оставляют ее равнодушной. Он совсем не ревнив, удивилась та, вспоминая, как сердился Ронни, когда киприоты так оглядывали ее.
Неподалеку на набережной несколько мальчишек обступили двоих мужчин, которые били осьминога. Джуди вздрогнула, и ее муж, казалось, снова развеселился.
— Но ведь ты ешь осьминогов? — спросил он. Она покачала головой:
— Я даже никогда их не пробовала.
— Они очень вкусные. Тебе надо попробовать щупальца, жаренные в масле.
Джуди промолчала. Она, конечно, привыкла к греческой еде, обычной пище на Кипре, но никогда не могла заставить себя съесть осьминога. Кроме того, Джуди не нравилось, как мясу осьминогов придают мягкость, — сначала колотят их о скалы или о камни, а потом полностью растирают.
К пристани подошел катер, и на набережную хлынул поток туристов. Продавцы выстроились наготове у дверей своих магазинов, чтобы наперебой предлагать товар: сувениры, открытки и, конечно, красивых губок, которых ловцы привозили на остров с богатых североафриканских рыбных участков.
Наконец Джуди и Крис покинули порт и начали неторопливо подниматься по небольшому переулку, состоявшему из широких мощеных ступеней. Вскоре они подошли к дому друга Криса, Джорджа Козакиса.
— Вы шли пешком? — спросил он, после того как Крис представил его Джуди. — А я всегда езжу на осле.
Его дом не блистал таким великолепием, как дом Криса, тем не менее это тоже был особняк, и после обмена приветствиями на террасе их пригласили в огромную гостиную.
— Значит, это Джуди. — Мужчина снова оглядел ее, и, казалось, ему понравилось то, что он увидел. — Крис долго ждал тебя. Ты должна чувствовать себя польщенной.
Он принес ей стул, и девушка села, внимательно глядя на хозяина дома — хрупкого телосложения, веселого, со смеющимися глазами. У него были каштановые волосы… но гораздо светлее, чем у Криса. Джуди подумала, что он ровесник ее мужа… ну, может, на год старше. Джордж тоже отличался красотой, но не такой, как у Криса, а мягче, спокойнее, хотя, надо признать, в его чертах тоже присутствовала некоторая твердость. Он часто улыбался, в отличие от Криса, обычно сохранявшего серьезное выражение лица, что объяснялось присущей ему сдержанностью. К тому же Джордж много говорил, тогда как Крис предпочитал молчать и слушать. Джордж открыто льстил Джуди, и Крис с виду нисколько не был против этого. Но когда Джордж, болтая, сообщил Джуди, что она стала последней в веренице красивых девушек, которые стремились выйти замуж за богатого Кристалиса, тот вмешался.