Сильные ладони сжали тонкую талию, горячие губы накрыли рот нимфы страстным поцелуем. Девушка замерла бездушным изваянием, а потом покорилась, открылась навстречу, принимая ласки.
Еще никого и никогда он так не целовал в своей жизни, ее уста были слаще меда, глаза прожигали насквозь, лишая воли, растворяя страх.
— Убирайся отсюда, человеческий сын, — голос девушки дрогнул.
Корни ослабли, отползли назад, растения отступили, освобождая путь.
— Больше никогда не появляйся тут. Слышишь?
— Слышу… слышу… я завтра приду. На это же самое место, ладно? — король поднимает с рыхлой земли свой меч.
— Если придешь, то умрешь!
— Знаю. Но оно того стоит… Я не пожалею ни о чем. За твой поцелуй я отдам свою жизнь, Колючка.
Он вернулся на следующий день и прождал до самого вечера. Девушка появилась лишь в сумерках — в густых волосах искрились голубые цветы, босые ступни увиты нитками с алыми ягодами.
— Я предупреждала тебя, человеческий сын.
— Помню.
Чувственные губы изогнулись в улыбке. Она не причинила королю вреда, ни в этот, день, ни в другой, а когда пришло время, он узнал, что его возлюбленная — дриада. Им подвластна магия всего живого, они царствуют в гармонии с природой и ненавидят людей, нарушающих покой и порядок здешних мест.
Отказаться от магии, вечной жизни и уйти в мир людей — немыслимо для дриады, но любовь к смертному победила. Король забрал свою Колючку, увез во дворец и сделал женой. Десять счастливых лет пролетели незаметно — влюбленные не замечали ничего вокруг, однако знать невзлюбила черноволосую чужачку и плела интриги.
Спустя годы, дриада вернулась к тому месту, которое оставила. Сердце сжалось от воспоминаний о прошлой жизни, но при этом каждое мгновение жизни земной было счастьем.
— Мы знали, что ты вернешься.
Сестры окружили ее, их ловкие пальцы распустили уложенные в прическу волосы, сняли тугой корсет, освободили от тяжелой пышной юбки.
— Я отказалась от магии, я не могу вернуться, — юная королева покачала головой.
Дриады вплели в ее длинные волосы цветы, окропили кристально-чистой водой кожу.
— Ты можешь остаться лесным духом.
— Не могу, — юная королева прижала ладони к животу.
Она ждала дитя, которое она, наконец, подарит любимому.
— Человеческие дети не приняли тебя — они губят все, к чему прикасаются.
— Они голодают. Урожаи гибнут, — та, что родилась дриадой, обняла своих сестер. — Мы должны поделиться с ними своими дарами, должны впустить магию в их мир.
— Нет. Ни за что! Мы не станем… Человеческие дети губят все, к чему прикасаются, — и дриады отступили в тень вековых деревьев, пряча свои печальные, прекрасные лица.
— В моем чреве расцветают две жизни. Две девочки. Одна станет правительницей Найлирии, а вторая будет принадлежать другому миру. Вы примете ее — это будет платой людей за ваши бесценные дары.
— Хорошо. Пусть будет, так как ты говоришь. В восемнадцать лет душа одной из близнецов сольется с магией дриад — девушка станет одной из нас и будет охранять цветы мироздания, пока на смену ей не придет другая. Так будет повторяться из поколения в поколения. Это наше условие.
Завеса древних чар, скрывающий мир магии рухнула, впуская в Найлирию волшебство. Сухая, выжженная земля ожила, луга зазеленели, пустые сады наполнились сочными плодами, и только юная королева знала причину волшебного преображения страны…
Я с трудом открыла тяжелые веки и поняла, что нахожусь в незнакомом месте. Голова кружилась, перед глазами все плыло.
— Брендон, — имя свистящим шепотом сорвалось с пересохших губ.
Тело затекло от неудобной позы, — я попыталась сесть. Оказалось, все это время я полулежала в глубоком кресле. Огляделась. Большая комната погружена в полумрак, темные бархатные портьеры скрывают огромные, стрельчатые окна. Я даже не могла сообразить, сколько времени была без чувств, ночь сейчас или день…
— Сонный порошок, ничего такого я с ней не делал, — послышался голос Теренса.
— Когда она придет в себя?
Голос лорда Райдера. Значит я в его доме, а Брендон…
Воспоминания окатили ледяной волной, я буквально задохнулась от ужаса. Пещера, зачарованный огонь, пожирающий камни, распростертый маг на песке…
— Да вон же, очнулась уже. Я же говорил, все с ней в порядке!
Теренс развел руками, дескать, вот — смотри хозяин, я не врал.