Тем временем на сцене разгорались нешуточные страсти: история рассказывала о трагической любви принца к простой девушке, трудившейся в лавке своего отца, продававшего травы. Как водится, влюбленные не могли быть вместе, но не желали мириться с судьбой и решили бежать. Вот только отец принца — суровый и жестокий король не намерен прощать выходки сына. В ярости он приказывает стражникам поймать беглецов, что и было сделано, после чего казнить нерадивого наследника престола.
Действие казни сопровождалось громкой, тяжелой музыкой. Сцена заполнилась множеством актеров, которые бегали, суетились, кричали, пели и стенали. Я не желала смотреть, как будет обыгран эпизод с обезглавливанием несчастного юноши и убрала монокль. Оглядевшись, обнаружила, что зал целиком поглощен спектаклем и даже Кристиан внимательно следит за происходящим на сцене. Правда, в силу своего сверхъестественного зрения, присущего всем вампирам, монокль ему не требовался.
Решив не возвращаться к просмотру мрачной сцены, я просто разглядывала зал: подняв глаза, устремила взгляд в высокий куполообразный потолок, разрисованный фреской, изображение которой я разглядеть не успела — мое внимание отвлекло странное свечение, исходившее со стороны третьего ряда двумя ярусами ниже. Привстав, чтобы рассмотреть получше, я тут же увидела яркую желтую вспышку, возникшую прямо из воздуха, будто кто-то невидимый активировал заклятие. Заклятие смерти. Просвистев в полете, она стремительной молнией направилась ко мне. Это произошло слишком быстро, что бы я успела отреагировать, да и черной палочки, способной отразить заклятие, у меня с собой не было. Ощутив острую и вместе с тем жгучую боль в левой груди, я упала в кресло. Готтон, наконец, соизволил обратить на меня внимание — повернув голову, он посмотрел на меня странным, осоловелым взглядом, после чего будто пришел в себя и вскочил с места, попутно вытаскивая свою палочку, но тут же был поражен парализующем проклятием. Никто из присутствующих в зале не отреагировал. Все просто продолжали смотреть спектакль, будто происходящее на сцене гипнотизировало их. Даже Кристиан.
Грудь жгло невыносимой болью, но смерть все не торопилась приходить за мной, и это было странно — я знала, что заклятие, которым поразил меня невидимый враг, убивает почти мгновенно. Смерть неизбежна, и я почти ждала ее, смирившись, но мое сердце продолжало биться, и даже сознание не торопилось покидать меня.
Надежда — робкая, слабая, но дарующая спасительные силы, пришла откуда-то из глубины сознания, и я передумала умирать. По крайней мере, так просто я не сдамся. Не сейчас.
Собрав последние остатки сил и стараясь не обращать внимание на боль, терпеть которую было уже просто невыносимо, я поднялась на ноги. Тошнота незамедлительно подкатила к горлу, и я взмолила ко всем святым, чтобы не позволили мне потерять сознание.
В этот раз пламя было куда слабее, чем во время практик, и я не знала, будет ли этого достаточно для создания портала, но все же попыталась.
— Инфертум, — слабо произнесла заклинание активации, не будучи уверенно в успехе. Но отчаянно желая, чтобы это сработало.
И у меня получилось.
Теперь нужно представить место, в которое я бы хотела переместиться. Почти уже теряя сознание, я ощутила, как стихия подхватила меня и понесла по невидимому туннелю — в таверну мистера Вильца.
Глава шестая
Полет по порталу был малоприятным: меня кружило, отчего сфокусировать взгляд было почти невозможным. Но еще неприятнее было его завершение. Я не училась тормозить и правильно завершать телепортацию, а если честно — я даже не удосужилась изучить эту часть теории. Но наткнуться на невидимое препятствие, не позволяющее попасть в помещение магическим путем, я никак не ожидала. Стукнувшись о преграду, я навзничь рухнула на землю. Стон боли невольно вырвался из груди. Попыталась подняться, но силы, казалось, решили окончательно покинуть меня. Сквозь пелену болезненного забвения услышала знакомый голос, который на мое счастье принадлежал дяде Элазару:
— Господи ж ты, Боже мой, Стейси! Ранена! Ранена! — я услышала его тяжелые шаги, после чего мистер Вильц опустился рядом со мной. Горячие мозолистые пальцы мужчины принялись ощупывать запястье. — Жива, — облечено выдохнул он. Я, не открывая глаз, улыбнулась.