Глава 22. У шарнира времени
Они приехали в г. Поти в октябре 1948 года. Маша никогда не была в субтропиках и, выйдя на привокзальную площадь, оторопела от теплого влажного воздуха, темно-зеленых отрогов хребта, теснящего город, особняков, окруженных фиговыми пальмами и магнолиями, и уличных торговцев, продающими мандарины и хачапури. Перед отъездом из Сибири паспорта из осторожности они опять поменяли и стали супругами Шараповыми из Комсомольска-на-Амуре. На вокзале по рукописному объявлению на стене они отправились в Малтакву, находящуюся в дальнем конце города, и там сняли неотапливаемое помещение размером 15 кв. метров в постройке, в которой за перегородкой ютилась еще одна семья из четырех человек. Про удобства здесь никто и не слыхивал. Лучшего выбора у Маши и Сергея не было. Пол в помещении был только частично покрыт досками, через оставшееся отверстие проглядывал желтый песчаник, зато здесь был стол, пяток колченогих стульев и ржавая кровать без матраса. Но и это было удачей для наших горемык. Сергей заплатил хозяйке за месяц вперед, у них появился адрес и на следующее утро они нашли работу разнорабочими в рыбоконсервном цеху. Работодатель поставил их на очередь в общежитие и, cдав в милиции паспорта на прописку, они приступили к новым обязанностям. Цех помещался в одноэтажном кирпичном здании в двух кварталах от порта. Галдеж внутри был невообразимый. Острый запах рыбы бил в ноздри. На мокром цементном полу вокруг длинного некрашенного стола стояло десятка три женщин. На них были клеенчатые фартуки и резиновые сапоги. Свет проникал через ряд застекленных, отворенных окон, освещая их быстрo мелькающие руки. Чешуя снималась терками со ставридных тушек, внутренности удалялись, рыба разделывалась на филе. В соседнем помещении продукцию жарили в растительном масле и раскладывали по кусочкам в консервные банки. Машу поставили в один ряд с чистильщицами ставриды, дав ей острый нож; Сергея определили на подвоз улова с причала и транспортировку отходов производства на свалку. Прошел месяц, с работой новички справлялись, получили свои первые авансы, осматривались и приглядывались на новом месте. Стали появляться знакомые. Вано и Котэ плавали на том самом траулере, который принадлежал колхозу, где работали Маша и Сергей. Сергей сталкивался с ними каждый вечер, когда корабль с полным трюмом возвращался из рейса. Серебристая, трепещущая кефаль или ставрида, бычки или камбала перегружались на грузовики и отвозились в цех. Однажды после работы они вместе пришли в пивную. В переполненном полуподвальном помещении яблоку негде было упасть. Клубы табачного дыма ели глаза, щипали носоглотку и затмевали электрический свет. Из кухни тянуло прокисшим пивом, пригорелым хлебом и тухлой рыбой. Тем не менее собравшиеся наслаждались жизнью: с волчьим аппетитом грызли они своими крепкими зубами жилистые шашлыки и хлебали переперченные харчо. Вано и Котэ, среднего роста, но с развитыми мускулами, были опытными моряками, повидавшими другие края. Оба носили тельняшки, из — под которых выбивались завитки иссиня черных волос; на их заросших черной шерстью руках проглядывали татуировки. «Ходим мы сейчас по Черному морю и тут волна, конечно, легче балтийской,» Вано отхлебнул из стеклянной кружки светло-желтого, водянистого пива и Котэ в знак согласия кивнул кучерявой головой. Сергей сидел напротив, перед ним стояла тарелка с хинкали, он едва тронул свое пиво; он внимательно слушал. «Рабсилы катастрофически не хватает. Вербовщики Балтгосрыбтреста усиленно переманивают кадры. Ищут даже на побережьях Каспия, Черного и Азовского морей. Но размещать их некуда. Помаялись мы в Риге год и домой вернулись. Мы здесь больше пригодимся и потом же — родина.» «Ты знаешь, что море нашпигованно минами?» Котэ наклонился над столом. «С войны остались. Немцы ставили и наши ставили, теперь немцев нет и нашим осталось их мины вычищать. Военные тральщики день и ночь шастают, половину мин уже обезвредили, но и мы, рыбаки, иной раз вместе с рыбой бочки со взрывчаткой в сетях вытаскиваем.» «Вдвойне опасная у нас работа,» назидательно поднял палец Вано. «Или утопнешь или в воздух взлетишь.» «Хуже всего, что судов у нас мало. По всему побережью их ищем и ремонтируем. Те, которые есть в наличии, иногда на минах взрываются. Тогда или судну капут, или ему ремонт необходим. Обком требует выполнения плана, а на чем его делать? Плавсредств не хватает.» «Я знаю, как помочь,» глаза Сергея блеснули. «Мы все получим премии. Видел я на лодочной свалке в Малтакве много старья, из которого можно воссоздать корабль, хотя бы один. Как говорится с миру по нитке — голому рубаха.» «Это как же?» Вано и Котэ прищурились. «Я могу из многих негодных катеров собрать новый и колхоз будет на нем рыбачить. Там в лимане их видимо-невидимо.» «Ты умеешь?» ««Да, и жена моя плотник. Мы cправимся.» «Нужно поговорить с председателем колхоза. Он хозяин.» Протянулось несколько тоскливых дней прежде, чем Сергея вызвал в свой кабинет председатель. Он стоял на красном ковре в темно-синем френче и высоких кожаных сапогах, правая рука заткнута за борт, левая покоилась на томике цитат Сталина на письменном стoле. «Ты кто такой? Окуда лодочный ремонт знаешь?» Он повернул свое мрачное усатое лицо на вошедшего. Сергей отвечал заискивающим тоном. Он понимал власть этого держиморды. «Какие ремонтные материалы нужны? Имей в виду — у нас ничего нет.» Сергей отвечал, что попробует управиться сам. «После ввода катера в строй получишь грамоту и будешь занесен в книгу почета. Вопросы есть?» Сергей отрицательно покачал головой. «Иди.» Председатель опять перевел свой блуждающий взгляд в окно, где в поднебесных партийных высотах ему чудилась алеющая заря коммунизма.