Маркиза кивнула, не отрывая глаз от стройной фигурки молодой женщины, о которой шла речь.
— С ней не будет хлопот. Думаю, королева сочтет ее весьма приятной.
— И полезной.
— Очень полезной, если мы разыграем все как надо.
Было уже за полночь, когда Дэниел направился через все еще полный зал к открытым дверям, ведущим на обнесенную парапетом террасу, нависающую над густыми садами с фонтанами и величественными вязами вдоль извилистых дорожек, освещенных факелами, пылающими под усеянным звездами темным южным небом.
Генриетта стояла у парапета с бокалом в руке. Лицо ее было обращено к собеседнику, молодому красивому гранду со сверкающими черными глазами и маленькой аккуратной бородкой. Внезапно Дэниел вспомнил о скромности своего костюма, особенно заметной рядом с шелковым, кружевным и парчовым великолепием поклонника Гэрри. Было ясно, что молодой человек неравнодушен к ней. Не вызывал сомнения и тот факт, что леди Драммонд получала большое удовольствие, о чем свидетельствовал ее радостный смех. Она похлопывала вельможу веером по руке, кокетливо делая ему выговор.
Дэниел задумчиво поглаживал свой подбородок, вынужденный признать, что ему не нравится, когда его жена с кем-то кокетничает. «Однако унизительная роль ревнивого мужа меня не прельщает», — подумал Дэниел и подошел к Генриетте.
— Уже поздно, моя дорогая женушка, — сказал он, поднося к губам ее руку.
Генриетта была поражена столь необычным поведением Дэниела.
— Мне кажется, еще не так поздно. Ты не знаком с доном Педро Эскобалем? Он развлекает меня удивительно веселыми рассказами. — Ее губы сложились в восхищенную улыбку. — Могу я представить вам своего мужа, сэр?
— Сэр Дэниел. — Испанец низко поклонился. — Я много слышал о вас и рад познакомиться. Должен поблагодарить вас за то, что вы позволили нам насладиться обществом вашей жены в этот вечер.
— Разве он давал позволение? — спросила Генриетта, на мгновение забыв о необходимости строго соблюдать определенные правила. — Я думала, что сама позволила поболтать со мной.
Дэниел сжал губы, наблюдая, как молодой человек ищет подходящий ответ на столь чуждое условностям заявление.
— Вы очень добры, донья Драммонд, — сказал дон Педро, склоняясь к ее руке. — Но еще большую доброжелательность проявил ваш муж, лишив себя вашего общества, чтобы другие могли насладиться им.
— Браво, сударь! — Генриетта восхищенно захлопала в ладоши. — Хорошо сказано.
— Однако я должен забрать свою жену, — заметил Дэниел. — Нам пора прощаться.
— Ну, разве он не самый красивый мужчина? — прошептала Генриетта, взяв мужа под руку.
— Вполне сносный, — резко ответил Дэниел, — если тебе нравятся маленькие бородки и выступающие скулы.
— Дэниел! — Генриетта остановилась как вкопанная у входа в гостиную. — Не смей ревновать!
— Ни в коем случае, — сказал он высокомерно. — Что за глупая мысль?
Она бросила на него быстрый взгляд из-под густых ресниц:
— Но ты ревнуешь!
— Нет! У тебя слишком высокое самомнение, дитя мое.
Генриетта облизала губы.
— Не думаю, сэр, хотя сегодня вечером я получила очень много комплиментов.
— Обычная манера поведения испанцев, — небрежно бросил Дэниел. — К этому нельзя относиться серьезно.
— Разумеется, — согласилась она, глядя себе под ноги.
Тотчас раскаявшись, Дэниел похлопал жену по руке.
— Это всего лишь шутка, милая. Сегодня ты выглядишь просто ослепительно, и неудивительно, что тебе расточают комплименты. — Видя, что она не отвечает и продолжает идти, опустив глаза, он потянул ее к окну, занавешенному роскошными шторами с узором из серебряных и лазурных нитей. — Я не хотел обидеть тебя, моя фея. Ты же знаешь. — Взяв жену за подбородок привычным жестом, Дэниел приблизил к себе ее лицо. В глазах Генриетты светились озорные огоньки.
— Ах ты, негодница! — воскликнул Дэниел. — На какой-то момент я действительно поверил, что расстроил тебя.
— Это так, и ты в этом виноват, — заявила Гэрри, вскидывая голову.
Возможно, подумал Дэниел. Генриетта явно обладала достоинствами, которых он раньше не замечал. Она взяла его за руку и прошептала:
— Он вовсе не так красив, как ты.
— О, не стоит щадить мои чувства, — сказал он, касаясь губами ее щеки, — Я знаю, что не могу соперничать с молодостью и элегантностью.
Генриетта была ошеломлена.
— Как ты можешь говорить такие глупости? Ты в тысячу раз элегантнее и красивее, и мне безразлична чья-либо молодость.
— Кажется, ты хочешь доказать мне, что предпочитаешь стариков, — тихо произнес Дэниел, не отрывая взора от ее бархатных глаз, которые, казалось, полностью поглотили его.
— Пойдем домой. — Генриетта повернулась и пошла прочь от окна. Ее юбка грациозно покачивалась, каблучки звонко стучали по черно-белому мраморному полу, маленькая головка была изящно приподнята. — Пойдем скорее, — бросила она через плечо. — Я не хочу ждать, и здесь не место для объяснений.
— Разумеется, — пробормотал Дэниел, следуя за женой, шедшей стремительной походкой через гостиную. — Но мы должны попрощаться, как подобает.
— О, брр! — Тем не менее она замедлила шаг, позволила взять себя под руку и подвести к хозяевам.
Дэниел чувствовал дрожь нетерпения в голосе Генриетты, когда она с должной учтивостью прощалась с графом и графиней Медина. Наконец она последний раз присела, а он поклонился, и они поспешно вышли в теплую южную ночь.
— Я думала, мы никогда не уйдем. — Генриетта облегченно вздохнула и запрыгала по булыжной мостовой. — Поцелуй меня.
— Здесь? Посреди улицы?
— Да. — Она энергично кивнула. — Это ты возбудил меня своими разговорами.
— Ну, что же. — Дэниел прижался губами к ее губам, ощутив сладость вина и вдыхая нежный аромат ее кожи.
Внезапно Генриетта поняла, что это чудесная прелюдия к тому, что должно произойти в спальне. Ее язык настойчиво скользнул между его губами, руки обвились вокруг шеи, пальцы зарылись в волосы, а тело страстно прижалось к нему.
— Что ты делаешь, черт побери? — Дэниел откинулся назад, прерывисто дыша. — Здесь не место для этого.
Глаза ее неистово сверкнули, и она засмеялась веселым, беззаботным смехом.
— Ты хотел, чтобы я доказала тебе кое-что. И я докажу, что моя страсть к мужу может преодолеть все запреты. Я хочу заняться с тобой любовью под звездами, прямо сейчас.
— О Боже! — задыхаясь, воскликнул Дэниел. — Но ведь на небе полная луна!
Гэрри опять засмеялась, глядя вверх, где на звездном небе висел огромный голубой диск.
— Ну и пусть. Иди сюда. — Генриетта проскользнула через маленькую калитку, ведущую в тихий, темный сад, наполненный запахами жимолости, душистого базилика и роз. Она снова устремилась в объятия мужа, покрывая его шею, подбородок, уголки губ и веки горячими быстрыми поцелуями, отчего кровь в нем закипела и все мысли об осторожности вылетели из головы.
Неподалеку росли кусты роз, и они двинулись почти вслепую в их душистые заросли. Дэниел потащил Генриетту к деревянной резной скамье, в то время как она покусывала ему ухо, шепча нежные слова. Его обволокло теплое благоухание. Дэниел сел на скамью, и Генриетта без слов поняла, чего он от нее хочет. Она приподняла юбки и встала перед ним. Дэниел коснулся мягких, блестящих бедер и округлых колен, затем дотронулся до пушистого, золотистого треугольника и скользнул внутрь, ощутив горячую готовность ее тела. Дэниел усадил ее к себе на колени, и Генриетта приняла в себя его напряженную плоть, крепко прижимаясь к нему. Ее колени упирались в его бедра, а тело страстно и ритмично двигалось, что доставляло обоим огромное наслаждение. Затем движения ее замедлились, стали томными, и они погрузились в чувственное море блаженства. Дэниел испытал полное удовлетворение и хотел прервать любовную игру. Когда в кульминационный момент он решил приподнять ее, Генриетта положила руки ему на плечи и крепко прижалась, удерживая внутри себя. Она упивалась, чувствуя пульсацию его изливающейся плоти. Из ее уст вырвался стон, и она повалилась вперед, прижавшись губами к его лбу и трепеща от радости и наслаждения.