— Я сейчас загляну к ним. Боюсь, сегодня госпожа Кирстон должна будет воздержаться от посещения церкви, так как ей придется весь день заниматься детьми. Одевайся поскорее и спускайся вниз. У тебя есть дела.
Генриетта удивленно приподняла брови. Что он имеет в виду? Однако по его виду чувствовалось, что он не склонен отвечать на вопросы. Вероятно, Дэниел сам все расскажет в более подходящий момент.
Она оделась с особой тщательностью, выбрав скромное платье бледно-голубого цвета с белым батистовым шейным платком в качестве украшения, заплела волосы в косу и скрутила ее узлом на затылке. Несколько пушистых завитков на лбу не хотели приглаживаться, несмотря на все ее старания. Тем не менее ее внешний вид был весьма скромным и непритязательным, как у всех пуритан, направляющихся в церковь. Лицо молодой женщины приняло выражение, соответствующее одежде, когда она спустилась в столовую.
Дэниел не выразил каких-либо эмоций, лишь скептически приподнял бровь.
— Хильда забыла принести хлеб, — сказала Генриетта. — Я схожу за ним. А где Лиззи и госпожа Кирстон?
— Завтракают наверху, — сообщил он. — Лучше не трогать их сейчас.
Генриетта пошла на кухню за хлебом.
Завтрак прошел в молчании. Предстоящее дело ничуть не нарушило аппетита Дэниела, но Гэрри лишь откусила кусочек ячменного хлеба и сделала глоток шоколада, дожидаясь, когда муж закончит есть.
Наконец Дэниел проглотил последний кусок приготовленной с пряностями почки, осушил кружку пива и поднялся из-за стола.
— Если ты покончила с завтраком, Генриетта, я хотел бы, чтобы ты привела сюда своих друзей.
— Уилла и Джулию? — Она удивленно посмотрела на мужа. — Сюда?
— Я же сказал.
Генриетта встала, сплетя пальцы так, как обычно делала, когда волновалась.
— Не думаю, что надо запугивать их, — медленно произнесла она. — Достаточно того, что ты сказал мне…
— Я полночи думал, как выйти из создавшегося положения, — прервал ее Дэниел.
Генриетта метнула на него взгляд из-под полуопущенных ресниц.
— О, наверное, это оттого, что в детстве ты был примерным и послушным мальчиком. Уверена, что ты никогда не врал, не прогуливал уроки и не раскапывал лисьих нор…
— Гэрри! — воскликнул Дэниел, прерывая ее. — Ну разумеется, я делал все это… — Он вдруг понял, к чему она клонит. — Ты совершенно не стесняешься в средствах, чтобы достигнуть своей цели! Иди и приведи их!
Она хотела спросить зачем, но решила, что потратила уже достаточно много времени, и смиренно пошла наверх за плащом.
Уилл принял приглашение Дэниела с мрачной покорностью.
— Я ожидал, что он осудит мое бесчестное поведение. В прежние времена это было бы справедливо, но сейчас, когда все так неопределенно, когда так мало шансов добиться счастья, нельзя мешать тому, кто может это сделать. О, Гэрри, как объяснить, что я чувствую?
— Полагаю, Дэниел сможет понять тебя, — сказала Генриетта. — Мне неизвестно, что он собирается делать, но думаю, хочет помочь. — Она не смогла бы объяснить, почему так уверена в этом. Вероятно, потому, что хорошо знала своего мужа. Прошлой ночью он совершенно искренне бранил ее, и она не спорила, считая это справедливым, но все кончилось, и он, по-видимому, простил ее.
Она оставила Уилла и пошла за Джулией. Генриетта ожидала застать свою подругу довольной и радостной, так как полагала, что та уже узнала о приглашении Дэниела, однако Джулия выглядела бледной и унылой, под глазами залегли темные круги. А леди Моррис, напротив, была сама приветливость.
— Я в восторге от того, что Джулия остается с вами, леди Драммонд. Это для нее гораздо приятнее, чем ехать со мной и отцом. После недавних новостей из Шотландии неизвестно, где мы будем, так как его величество требует к себе моего мужа. — Она поправила жесткий воротничок платья и улыбнулась. — Это такая честь.
— Конечно, мадам, — согласилась Генриетта, с трудом удерживаясь от того, чтобы не съязвить по поводу ее недальновидного самодовольства. Глупая женщина не понимала, что означают подобные почести в такое время. — Эта честь ведет на поле битвы, — сказала Генриетта, глядя прямо в глаза леди Моррис. — За дело короля.
Пожилую женщину одновременно и испугали и раздосадовали дерзкие слова молодой женщины, которая должна была бы проявлять большее почтение к старшим.
— Да, конечно. Вы правы, дорогая, — сказала она с тяжелым вздохом. — Надеюсь, с Джулией вам будет намного спокойнее.
Если бы Генриетта имела возможность убедительно и корректно взять назад приглашение Дэниела, то, несомненно, так и поступила бы, однако аннулировать приглашение мог только тот, кто его сделал. Ее сбивчивые объяснения могли только навредить Дэниелу. Поэтому она лишь попросила леди Моррис отпустить Джулию с ней на прогулку. Разрешение было получено, и они с Джулией ушли.
Генриетта была слишком взволнована предстоящим разговором с Дэниелом, чтобы расспрашивать подругу о причинах ее уныния. Ее не удивляло грустное молчание Джулии, так как сама она располагала только плохими новостями.
— Не представляю, зачем Дэниел позвал тебя, — сказала она, когда они вышли на улицу. — Уилл тоже будет там. Если бы ты согласилась на побег, Джулия, я уверена, Уилл сумел бы организовать его. Я не могу больше принимать участие в ваших делах, к тому же Уилл теперь не нуждается в моей помощи. Он отвезет тебя к своей матери, которая наверняка полюбит невесту своего сына. Она всегда была моим другом и, если захочет, сможет все уладить. Счастье Уилла для нее важнее всего на свете.
Они свернули на площадь, Джулия продолжала молчать, не проявляя ни малейшего интереса к предложению Генриетты.
— Ты боишься Дэниела? — Генриетта посмотрела на подругу. — Не стоит, Джулия. Он не считает себя вправе упрекать тебя… Возможно, Уилла, так как давно его знает, но не тебя.
В глазах Джулии стояли слезы, и она молча покачала головой. Генриетта, решив, что Джулия чувствует себя неловко в сложившейся ситуации, не стала продолжать разговор. Когда они подошли к дому Драммондов, их встретил немного бледный Уилл.
— Все в порядке, дорогая, — сказал он, беря Джулию за руку. — Я здесь, с тобой. — Он наклонился и поцеловал ее, стараясь успокоить. — Мы найдем способ выбраться из этого лабиринта, моя милая.
Генриетта взглянула через его плечо туда, где у двери гостиной стоял Дэниел, стараясь не мешать этому проявлению любви. Она подозревала, что Уилл испытал немало неприятных минут за этот час до прихода ее и Джулии, но она поняла также, что Дэниел проявил уважение к молодому человеку за то, что тот не побоялся прийти.
— Проходите в гостиную, — сказал Дэниел, отступая в сторону и пропуская всех троих. Он спокойно закрыл дверь и некоторое время стоял молча, глядя на них. — Ну, — сказал он наконец, — так как мы будем выходить из этого неприятного положения?
Джулия резко села на стул и зарыдала.
— О, если бы только это!
— Что ты имеешь в виду, Джулия? — Генриетта опустилась на колени перед плачущей подругой.
— О, я была очень обеспокоена, но еще надеялась… Я не хотела волновать Уилла, но вчера утром, Гэрри, меня сильно тошнило… и сегодня тоже… Кажется, у меня будет ребенок! — Джулия снова зарыдала, закрыв лицо руками.
— Но… но как это могло случиться?.. — Генриетта смущенно замолчала, Ее целью было только устраивать влюбленным свидания. Что происходило во время них, ее не касалось. Она как-то не подумала о последствиях…
Неожиданное осложнение ничуть не удивило Дэниела. Из только что состоявшейся беседы он понял, как страстно Уилл любит Джулию.
— Надеюсь, ты понимаешь, какие неприятности возникли по твоей вине, Генриетта? — сказал он, устало качая головой.
Генриетта вскочила на ноги.
— Едва ли я виновата в том, что Джулия беременна. Это сделал Уилл.
Джулия зарыдала еще громче, а Уилл густо покраснел. Он обнял свою плачущую возлюбленную и гневно посмотрел на Генриетту:
— Разве можно быть такой бестактной?