— Ты лжешь, — говорит он, явно в ужасе. — Пожалуйста, скажи мне, что ты лжешь.
— Я лгу.
— Фух, я уже думал…
— Но я сказала, что лгу только потому, что ты попросил меня об этом.
Он издает булькающий звук в горле и прикрывает рот, как будто его может стошнить.
— О, боже, как мерзко. — Кингстон отсасывает большую порцию своей содовой, затем одаривает меня неуверенной улыбкой.
Мои плечи вздрагивают от беззвучного смеха.
— Я не хотела смеяться, — говорю я, а мое тело сотрясают спазмы, пока пытаюсь сдержать полноценный хохот.
— Не думай, что за это не будет расплаты.
— Расплата? Какая?
— Мне бы не помешал ведомый на обеде, который я должен посетить завтра вечером.
Я останавливаюсь и смотрю на него.
Парень останавливается рядом со мной.
— Это по работе, и я не хочу идти один. — Он приподнимает бровь. — Ты заставила меня съесть свиные гениталии. Это меньшее, что ты можешь сделать.
Делаю вид, что мне не нравиться его приглашение, хотя внутри польщена, что тот хотел бы, чтобы я была там. Надеюсь, что Кингстон действительно простил мои необдуманные комментарии и хочет продолжать дружить.
— Хорошо, ладно. Думаю, я это заслужила. А теперь скажи мне, с чем мы будем иметь дело?
— Хочешь правду?
— Конечно!
— Неизбежный провал. — Он продолжает идти, и я присоединяюсь к нему. — Мой новый босс, мисс Коулман, настаивает на встрече за ужином. — Парень использует воздушные кавычки, и мне интересно, есть ли у его босса скрытые мотивы.
— Звучит интимно.
Он втягивает воздух сквозь зубы.
— У меня есть довольно хорошее представление о том, о чем она хочет поговорить, и я знаю, что она не будет обсуждать тему перед незнакомцами.
— Какую тему? — Волна чего-то тошнотворного прокатывается по моему животу, и это не имеет ничего общего с переработанными свиными гениталиями.
— Ничего такого, с чем я не смог бы справиться, но это подводит меня ко второму одолжению, о котором я должен попросить. — Он потирает затылок.
За то время, что мне требуется, чтобы моргнуть, я вижу, как тот делает то же самое, но в другом месте, в другое время. Дежавю. Свидетельство того, как часто я думала о нем.
Ощущение, что я уже была с ним в такой ситуации раньше, рассеивается, когда парень проводит рукой по волосам.
— Если это не слишком большая просьба, я бы хотел пригласить тебя на ужин в качестве своей девушки.
Взрыв тепла разливается в моей груди. Облегчение от того, что он простил меня. Но быть его девушкой, даже фальшивой, заставляет мое глупое сердце трепетать.
Я кладу руку на сгиб его руки.
— Черт возьми, да. Я прикрою тебя.
ГЛАВА 20
Кингстон
Из-за рабочего графика Габриэллы ей пришлось встретиться со мной уже у ресторана.
Поэтому сейчас расхаживаю по тротуару перед входом, ожидая ее приезда. К сожалению, машина змеюки подъезжает первой, и она выходит, одетая так, чтобы произвести впечатление. В прошлом я, возможно, похвалил бы ее комбинезон с широкими штанинами от Армани, но не сегодня. Теперь я вижу всю картину такой, какая она есть на самом деле. Фальшивка.
— Кингстон, — говорит Коулман с надеждой в голосе. — Ты рано. Надеюсь, это означает, что ты принес хорошие новости.
— Ты не оставила мне выбора, когда угрожала разоблачить меня.
Ее улыбка немного тускнеет.
— Хорошо, — говорит девушка и зажимает свой золотой клатч под мышкой. — Люблю мужчин, которые делают то, что им говорят. — Стерва кивает в сторону входной двери. — Идем?
— Я жду свою спутницу. — Я получаю слишком большое удовлетворение, наблюдая, как довольное выражение ее лица тает, как макияж в жаркий день.
— Спутницу?
Я наклоняюсь, ухмыляясь.
— Мою девушку.
— Девушку?
— Все нормально? Ты не говорила, что я должен прийти один.
Ее губы дрожат, не потому, что Коулман борется со слезами, скорее потому, что борется с яростью.
— Ты что, с ума сошел? — злится она сквозь стиснутые зубы.
Вспышка каштановых волн привлекает мое внимание. Поднимаю взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть, как Габриэлла выходит из своего такси. Она улыбается водителю, ее взгляд такой теплый и искренний, что я завидую тому, что эта улыбка не для меня.
Затем девушка поворачивается, и ее улыбка становится ярче. Мое сердце почти перестает биться, когда я ощущаю, что вся эта красота направлена на меня.
Именно из-за того, что ценю ее заразительное счастье, я не сразу замечаю, что на ней платье от «Баленсиага». У меня перехватывает дыхание, сердце колотится, а ладони чешутся от желания прикоснуться к ней.
— Отлично выглядишь, — хвалит она, приближаясь ко мне. Звук ее каблуков, стучащих по тротуару, становится громче по мере того, как девушка подходит ближе.
Коулман не сдвигается ни на сантиметр, наблюдая и шипя от гнева.
— Привет, красавица. — Я провожу рукой по пояснице Габриэллы и притягиваю ее вплотную к себе. — Я скучал по тебе.
Девушка ахает, когда мои губы опускаются на ее. Этот звук такой чертовски сексуальный, что проходит прямо через мой кровоток к моему члену. Габриэлла наклоняет голову, приветствуя мои губы на своих. И слегка приоткрывает рот. Дикое рычание грохочет глубоко в моей груди, когда та впускает меня и жадно принимает мой язык, скользящий по ее. Девушка сжимает мои бицепсы, и только тогда я понимаю, что прогнул ее назад, ее тело почти обмякло в моих руках. Я выпрямляюсь, и, только когда Габриэлла встает на ноги, неохотно прерываю поцелуй.
— Вау, — выдыхает она.
Я смотрю в ее глаза, различая все оттенки серого и темно-синего, впервые веря, что Бог должен существовать, потому что ничто, кроме божественного, не могло бы объяснить ее невероятное притяжение.
Коулман прочищает горло. Габриэлла моргает, и ее щеки краснеют. Я продолжаю держать ее за поясницу и разворачиваю нас к нашему нежеланному наблюдателю.
— Это, должно быть, и есть твоя девушка, — сухо говорит Коулман, сохраняя невозмутимое выражение лица. Пока ее взгляд не останавливается на шраме Габриэллы. Проблеск уверенности, может быть, даже превосходства, вспыхивает в ее глазах.
— Габриэлла, — произносит моя спутница, представляясь леди-дракону. — Извини, что врываюсь к вам на ужин. Надеюсь, что все в порядке. — Девушка наклоняется к змее. Я хочу предупредить ее, чтобы та не смотрела ей прямо в глаза, боясь того, что она может превратиться в камень и все такое. — Кингстон становится раздражительным, если меня нет рядом, чтобы дать ему немного сахара. — Она подмигивает. — Если ты понимаешь, что я имею в виду.
Прикусываю губу зубами и наблюдаю, как взгляд Коулман становится свирепым.
— Мы опаздываем.
Мы следуем за ней внутрь к стойке хостес, где нас направляют к нашему уютному столику на четверых с видом на воду.
Потом занимаем свои места, заказываем напитки, и я закидываю руку на спинку кресла Габриэллы, чтобы наклониться и понюхать ее шею.
— Выглядишь потрясающе. — И это не имеет никакого отношения к платью, хотя облегающее мини не портит ее внешний вид, это точно.
— Спасибо, — благодарит Габриэлла и хихикает, когда я утыкаюсь носом в ее шею.
И целую ее в местечко под ухом, а девушка дрожит.
— Ты очень убедителен, — тихо замечает она, в то время как наше пятое колесо скрывается за своим меню. — Продолжай в том же духе, и весь штат Нью-Йорк будет убежден, что мы любовники.
Я отстраняюсь достаточно, чтобы поймать ее взгляд.
— А что насчет тебя?
Ее брови сведены вместе.
— Что?
— Что потребуется, чтобы убедить тебя?