Мы достигли замерзшего источника и устья пещеры. Толстый снег покрывал землю, за исключением скалистого навеса. Саймон посадил меня туда и с легкостью вернулся к человеческому облику.
Его медвежьи глаза сверкнули, когда он подошел ко мне. Жар прошелся во мне. Я прижалась спиной к каменной стене, когда Саймон встал передо мной на колени. Он протянул руку и снял с меня джинсы. Я сняла туфли и отшвырнула их в сторону. Саймон отыскал влажный жар между моих ног и начал вылизывать меня там. Я вцепилась пальцами в его волосы и притянула ближе, прижимая его голову к развилке бедер.
Саймон прижал руки к моим ягодицам и раздвинул мои ноги шире. Я выкрикнула его имя, когда его язык оказался внутри меня. Огонь достиг самых глубоких моих уголков, когда Саймон лизнул тугой маленький бутон клитора, а меня превратил в желе.
Я стянула рубашку через голову. Холодный воздух коснулся обнаженной груди, и я вдохнула. Язык Саймона скользнул вверх по моему животу, когда он поднялся. Мужчина взял один сосок в рот, согревая его, потом другой. Он поднял меня, положил руки мне под бедра и раздвинул ноги. Саймон буквально передвинул меня, насаживая на свой толстый член.
— Саймон! — я умоляла. — Боже!
Не могла пошевелиться. Он прижал меня к стене пещеры и начал двигаться. Мужчина удерживал меня на месте, придерживая бедра одной рукой, а другой держа мои запястья. Прижав мои руки над головой, Саймон брал меня. Он скользил медленно и глубоко, клеймя меня снова и снова.
— Скажи это, — прошептал он, покусывая меня за ухо.
Смеясь, я дразнила его.
— Не понимаю, что ты имеешь в виду.
Саймон сильнее укусил меня за мочку уха, заставив вскрикнуть.
— Скажи это!
— Боже, о! Да! Твоя, — дыхание перехватило, когда толчки Саймона становились все глубже и интенсивнее.
Мой клитор пульсировал, и я почувствовала первую волну мощного оргазма. Давая моему мужчине то, чего он хотел.
— Твоя, — выдохнула я. — Детка! Вся твоя. Я твоя. Навсегда.
Он не проявил милосердия, когда брал меня у стены пещеры. Так должно быть всегда. Хотя Саймон и подавил зверя в себе, наше занятие любовью было животным. Никого, кроме нас, я откинулась назад и издала первобытный крик, соперничая с любым медведем.
— Моя, — прорычал Саймон. — Кэсс. Ты моя.
— Да. Детка, да.
Я вцепилась в спину Саймона. Он встал на наги и зарычал так глубоко, что стены пещеры затряслись. Его медвежьи глаза вспыхнули темнотой, когда он вошел внутрь меня. Однажды, у нас будет ребенок. В этот момент я знала, что когда-нибудь это произойдет. Не сегодня, но совсем скоро. Мне это понадобится не меньше, чем Саймону. Тепло затопило меня, когда Саймон кончил. Я хотела этого. Все это. Каждую каплю. Он врезался в меня, заставляя стучать зубы и сгибать пальцы ног.
Когда он двинулся, то переместил свой вес. Саймон оттащил меня от стены и опустился на колени, все еще находясь внутри меня. Затем он вытянул ноги и позволил мне оседлать его. В этой позе, он был настолько глубоко, насколько мог. На самом деле, так глубоко, что я едва могла двигаться. Но потом я нашла ритм. Саймон удерживал меня, пока я опускала бедра на него и нашла нужный угол проникновения. Я кончила быстро и жестко, в то время как Саймон все еще пульсировал внутри меня.
Мои конечности стали резиновыми, но Саймон поднял меня. Позже, когда мы оба провели время вместе, он прижал меня к себе, и мы поспали, как он и обещал. Только мы двое, под яркими звездами и падающим снегом.
Глава 20
Саймон
Я чуть не прокусил большой палец, пока ждал, когда Кэсс закончит говорить по телефону. Она посмотрела на меня и в десятый раз приложила указательный палец к губам.
— Поняла, — сказала она. — Хорошо, — девушка что-то нацарапала на блокноте, пока говорила.
Она делала это в течение большей части двадцатиминутного разговора. Я ухватился за края стола в доме совещаний. Как раз перед тем, как Кэсс позвонила, я созвал полное собрание клана, чтобы обсудить наш прогресс в поисках моего сына. Потом позвонила Лори, и я приказал всем выйти.
Наконец, Кэсс положила трубку. Ее рука дрожала, и она накрыла ее другой, когда положила карандаш на стол. Казалось, время остановилось, когда Кэсс подняла подбородок и посмотрела на меня. Фиолетовый локон упал ей на глаза, и она оставила его там.