— Хорошо, что вам лучше.
Мистер Фостер снова улыбнулся, на этот раз тепло.
— Рад тебя видеть. Я беспокоился за тебя. Джефф смутился.
— Мне не хотелось вам надоедать.
— Ты вовсе мне не надоедаешь.
— Но вы же говорили… Мистер Фостер нахмурил брови.
— Что я говорил?
— В тот вечер… когда вы собирались уезжать, я слышал, как вы сказали… — Джефф не сумел выдавить из себя больше ни слова, но увидел, что мистер Фостер пытается вспомнить.
Вскоре глаза раненого понимающе блеснули.
— Господи, так вот почему ты так рано удрал в то утро? Чтобы не видеть…
Джефф снова нервно переступил с ноги на ногу. Ему не хотелось, чтобы мистер Фостер подумал, будто он шпионил за ним.
Но само молчание мальчика, казалось, послужило ответом на вопрос мистера Фостера, и Джефф услышал длинное тихое ругательство. Но мужчина тут же умолк, словно вспомнив, где находится.
— То не имело к тебе никакого отношения. Джефф, — сказал он. — Я вовсе не имел в виду, что ты мне не нравишься. Просто я могу отравить жизнь таких людей, как ты и твоя мать. Господи, дело, конечно же, не в тебе, а во мне. Я боялся, что навлеку беду на вашу семью.
Джефф даже слегка выпрямился, стряхнув с себя печаль. Все же в глазах его, должно быть, осталось какое-то сомнение, потому что спустя минуту мистер Фостер продолжил тихим, хрипловатым голосом:
— Ты чем-то напоминаешь мне собственного сына. Я… подвел его. Второй раз так поступить я не могу.
Джефф с трудом проглотил комок в горле. Он знал, что мистер Фостер скрытный человек, и инстинктивно понимал, чего стоит подобное признание.
— Вы спасли мне жизнь, — наконец произнес мальчик. Мистер Фостер криво усмехнулся.
— Ты бы там не оказался, если бы не услышал, как я тогда сглупил. Давай считать, что мы квиты.
Джефф покачал головой.
— Так я не могу. Па учил меня… Улыбка исчезла с лица мистера Фостера.
— Какие счеты могут быть между друзьями, — мягко проговорил он.
Джефф постоял несколько секунд неподвижно, потом расплылся в широкой улыбке:
— Я собираюсь пойти поискать Джейка. Вдруг он просто ранен, как вы.
— Возможно, — сказал мистер Фостер.
Джеффу понравилось, что он не отговаривал его, не сказал, что это бесполезно. Мистер Фостер, видимо, понял, что мальчик должен искать друга, несмотря ни на что.
— Увидимся позже, — с надеждой произнес Джефф Мистер Фостер кивнул.
— Я знаю множество историй о техасских рейнджерах. Что-то промелькнуло во взгляде мистера Фостера, но он просто снова кивнул. — Обязательно расскажешь мне, мальчик.
Джефф снова заулыбайся и выскочил за дверь. Он оседлал Кинга Артура и вывел его из сарая. Собрался сесть в седло, но тут послышался слабый лай. Сердце мальчика дрогнуло. Это был знакомый лай. Он окинул взглядом круглые холмы. Заметил в высокой траве черный комочек. Снова раздался лай.
— Джейк! — закричал мальчик. — Джейк! Позабыв о лошади, он бросился бежать.
Мэри Джо услышала крик Джеффа. Не может быть. Прошло слишком много времени. Но сердце все равно пронзила надежда. Джефф был таким тихим последние дни. Она понимала, что он прячет свое горе, и от этого невыразимо страдала. Слишком много потерь для одного мальчика.
Она вышла на крыльцо и смотрела, как Джефф бежит в высокой траве за вспаханным полем.
Пусть это будет Джейк, подумала она. Прошу тебя, Господи, ответь еще на одну молитву.
Потом и до нее донесся слабый лай. Она повернула голову на звук, но, услышав шум возле сарая, обернулась. Там стоял Уэйд Фостер и не сводил глаз с Джеффа. С обнаженной грудью и рукой на перевязи. На нем была вторая пара мужниных брюк. Он держал поводья Кинга Артура и смотрел, как Джефф присел рядом с черным комочком. Уэйд Фостер с улыбкой взглянул на Мэри Джо. Улыбка сделала его моложе на несколько лет. Он был очень красив. Невероятно красив.
Привязав поводья лошади к забору, он хромая направился к Джеффу. Двигался медленно, но решительно, Мэри Джо последовала за ним быстрым шагом и вскоре догнала его.
Они подошли к Джеффу. Мальчик сидел на земле, обхватив руками худого, грязного, окровавленного пса, который держал на весу переднюю лапу, а сам вылизывал лицо Джеффа.
Джефф взглянул на них сияя.
— Он вернулся.
— Да, мальчик, — сказал Фостер. — Ты был прав, что не сдался.
— Правда, он ранен.
— Ничего страшного, мы его подлечим.
Мэри Джо разглядела на липе Фостера радость. Он радовался за ее сына, и ей не удалось сдержать слез.
Она давно призналась самой себе, что ее тянет к Уэйду Фостеру. Но теперь, в эту минуту, она с горько-сладкой мукой ощутила, что теряет свое сердце. Теряет из-за того, кто, как она знала, разобьет его.
Глава 10
Джейк был весь в порезах и кровоподтеках. Вероятно, у него сломана лапа, подумала Мэри Джо, опускаясь на землю рядом с сыном. Пес выглядел истощенным, впрочем, у него всегда был голодный вид. Шерсть на нем свалялась, дышал он с трудом, но заурчал, приветствуя хозяев, и завилял хвостом, хотя и не так энергично, как раньше.
— Что с тобой стряслось, Джейк? — спросила Мэри Джо, полагая, что они вряд ли когда-нибудь это узнают.
Но это уже было не так важно. Пес вернулся. Мэри Джо осмотрела лапу Джейка, прощупала ее, несмотря на протестующее подвывание.
— Кажется, лапа сломана, — сказала она. — Не представляю, как он выбрался оттуда, где был.
— А мы можем сделать для него такую же шину, как у мистера Фостера? — спросил Джефф.
Мэри Джо улыбнулась, и Уэйд почувствовал, что его окутала теплота этой улыбки.
— Конечно, можем, — сказала женщина. — Она ему не помешает, раз он вернулся к нам на трех лапах.
Она провела рукой по густой грязной шерсти и нащупала запекшуюся рану, происхождение которой не вызвало у нее сомнения.
— В него стреляли. — Она посмотрела на Джеффа. — Наверное потому он и не отвечал, когда ты ходил его искать. Он был без сознания.
— Кому понадобилось стрелять в Джейка? — Джефф умоляюще взглянул на Уэйда.
— Он немного напоминает волка, — ответил Уэйд, — И если кто-то не знал, что это хозяйская собака.
— В округе все знают Джейка, — сказала Мэри Джо. — Он ездит с нами в город.
— Тогда какой-нибудь бродяга, — сказал Уэйд.
Но Мэри Джо не удовлетворил такой ответ. Почти у всех здешних владельцев ранчо были собаки. Ни один из них не стал бы стрелять в чужого пса, если только тот не напал на стадо. А Джейк был дружелюбен со всеми, почти со всеми людьми и животными. Впрочем, сейчас не столь важно, почему это произошло. Гораздо важнее позаботиться о Джейке.
Мэри Джо посмотрела на пса, лежащего на земле. Она взяла бы его на руки, но он был слишком тяжелым, чтобы она могла донести его до дому, не причинив ему еще большей боли. Мэри Джо почесала ему за ухом. — Сможешь дойти до дому, Джейк?
Тот махнул хвостом в знак согласия и поднялся на трех лапах. Мэри Джо посмотрела на Уэйда и заметила, что он расстроен. Она догадалась о причине: он ничем не мог помочь. Но стоило Уэйду взглянуть на Джеффа, как он перестал хмуриться.
— Джейк все преодолеет, — сказал Фостер. — У него отважное сердце.
Как у тебя, хотела сказать Мэри Джо, но сдержалась.
Джефф вышагивал рядом с Джейком, положив руку на спину собаки, которая хромала на трех лапах. Глядя на них, Мэри Джо почувствовала, как у нее сдавило горло. У Джеффа до сих пор не сошли синяки после его последнего похода к реке, а Уэйд Фостер был весь в бинтах. Ее ранчо быстро превращалось в лазарет.
Она встретилась взглядом с Уэйдом, и его рот скривился в полуусмешке, которая не выдавала никаких эмоций. Он по-прежнему оставался для нее загадкой, которую у нее не будет времени решить, напомнила себе Мэри Джо. Он пробудет здесь недолго. Помни об этом. Не забывай. И не дай забыть сыну.
Но Джефф то и дело оглядывался на их постояльца, и глаза его сияли от восхищения. У Мэри Джо по спине пробежал холодок. Они дошли до крыльца, и Фостер замялся, словно раздумывая, следует ли ему остаться.