Келли пожал плечами.
— Деньги будут на месте. Как я узнаю, что дело с Шепардом выгорело?
Уэйд хмыкнул.
— Узнаешь, когда он появится. Надеюсь, он знает, куда идти?
— Мы заранее договорились о встрече, — неожиданно ухмыльнулся Келли. — Я так и думал, что ты согласишься. Уверен, что не хочешь присоединиться к нам? Нам бы не помешал еще один парень, умеющий думать.
Уэйд посмотрел ему прямо в глаза:
— Ты прав насчет моей руки. Можно считать, что ее нет. Попробую купить в Мексике небольшой бар.
Уэйд повернулся, чтобы уйти.
— Аллеи!
Ему понадобилась секунда, чтобы вспомнить свое настоящее имя. Он остановился и обернулся к Келли.
— Что?
— Ты тоже не думай о том, чтобы провести меня, иначе Тебе не поздоровится.
Уэйд ответил на его взгляд.
— Мы оба хотим одного и того же: денег, чтобы убраться подальше отсюда. И как я могу обмануть тебя? Стрелок из меня никакой. К законникам я тоже не могу обратиться.
— Это точно, — сказал Келли. — Слышал, поговаривают, будто в этих местах несколько недель тому назад нашли труп мужчины. Примерно тогда же, когда тебя подстрелили.
— Правильно, — невозмутимо подтвердил Уэйд.
— Не забывай об этом, — сказал Келли.
— Я никогда ни о чем не забываю.
В глазах Келли снова на миг появилась неуверенность, но потом он улыбнулся.
— Мы друг друга поняли.
— Мы всегда понимали друг друга, — произнес Уэйд таким бесстрастным голосом, что Келли мог предполагать все, что угодно.
Дорога домой была долгой. Домой. Странно, что эта мысль так естественно пришла ему в голову. Он никогда не считал хижину, в которой жил с Чивитой, домом. Укрытие. Место доя сна. Но никогда не думал о ней, как о доме.
Ему вновь завязали глаза, но теперь примерно на час, как показалось Уэйду. Доверие было весьма зыбким. Уэйд не протестовал. Во-первых, это не принесло бы никакой пользы. Во-вторых, вызвало бы подозрение. Поэтому он позволил вновь завязать себе глаза, правда, настоял, чтобы на этот раз воспользовались его собственным платком. Примерно через час они остановились у реки Симаррон.
— Думаю, отсюда ты найдешь дорогу, — сказал Кей. Уэйд лишь кивнул в ответ, желая поскорее уехать.
Он пришпорил коня, прежде чем Джонни успел что-то добавить.
Подъезжая к ранчо, он перешел на шаг, отметив, что вокруг на холмах теперь пасется скот, что появились новые ограждения, построенные двумя работниками. Из трубы клубился дымок. Мэри Джо стряпала. Уэйд почувствовал, как заурчало от голода в животе, и галопом подъехал к сараю.
Джейк запоздало тявкнул, продемонстрировав свою полную несостоятельность в роли охранника, дверь дома тут же распахнулась, и на пороге появился сияющий Джефф. Он помчался во все лопатки к спешивавшемуся Уэйду.
— Мы надеялись, что ты вернешься к обеду. Ма готовит жареного цыпленка.
Уэйд видел, что ему рады. Он не хотел испытывать удовольствия, но не смог ничего с собой поделать. Вытянув руку, он взъерошил волосы Джеффа.
— Как дела, парнишка?
— Я ходил с Такером. Он учил меня кидать лассо, но у меня плохо получалось.
— Тут нужна практика.
— Такер то же самое сказал.
— Что ж, он прав. Думаю, он часто бывает прав.
Ему хотелось положить руку на плечо Джеффа, но он не имел на это права. Через неделю Джефф и Мэри Джо узнают всю правду о человеке, которого приютили у себя. Уэйд даже закрыл глаза от этой мысли. Ему хотелось бы иметь другой выход, но его не было. Он не мог в одиночку сражаться с Кеем, Келли и тем, кого звали Джоунс. Он едва стрелял из пистолета, не говоря уже о винтовке.
— Куда ты ездил? — спросил Джефф, которого распирали вопросы.
— Просто проверял скот.
— Можно мне поехать с тобой в следующий раз?
— Думаю, тебе лучше поберечься еще несколько дней. Ты же не хочешь, чтобы у тебя опять открылась рана?
— Это пустяки, — отмахнулся мальчик.
Уэйд уселся на забор, примостившись на верхней планке.
— Иди сюда, — велел он Джеффу. Тот послушался, не сводя с него глаз.
Сердце Уэйда перевернулось, когда он увидел, что мальчик копирует его, что в его глазах не затухает восхищение.
— Пора тебе начать думать, — сказал Уэйд.
Джефф вопросительно посмотрел на него, улыбка на его губах померкла.
— Больше никаких рыбалок, — продолжил Уэйд, — Никаких побегов. Ты нужен матери, Джефф. Ты показал, что можешь выполнять мужскую работу, но тебе придется начать думать по-мужски. Взять на себя ответственность мужчины.
Джефф прикусил губу, и Уэйд вспомнил, что так делала Мэри Джо, когда была не уверена или обижена. Все же ему нужно было подготовить Джеффа. Он должен был удостовериться, что мальчик сумеет стать опорой Мэри Джо, точно так, как она была его опорой, по крайней мере, сейчас.
— Ты что, уезжаешь? — спросил Джефф. — Да.
— Завтра? — догадался мальчик.
— Да, — коротко бросил Уэйд, стараясь не выдать сердечную боль.
— Но почему? Мне казалось, ты пробудешь с нами подольше.
— Теперь с тобой и твоей мамой все будет в порядке. Такер и Эд отличные ребята. Послушай меня, учись у них. Они чертовски много знают.
— Никто не может быть таким, как… ты, — выпалил Джефф. На его глаза навернулись слезы. Уэйд почувствовал себя последним негодяем: все-таки он допустил это, позволил Джеффу и Мэри Джо привязаться к себе — человеку, которого нет.
— Надеюсь, ты ошибаешься, — тихо ответил Уэйд. — скоро ты кое-что обо мне услышишь, Джефф, и почти все это будет правдой.
Джефф смотрел ему прямо в глаза.
— Мне все равно, что о тебе скажут другие.
По лицу Джеффа было видно, что он говорит серьезно, и любовь, сквозившая в его взгляде, доказывала почти полное поражение Уэйда. Ему бы следовало добавить кое-что еще, но он не смог. Слова застряли у него в горле.
Тут появилась Мэри Джо. Она вымыла голову, и ее темно-каштановые волосы с золотистой рыжиной блестели на солнце. На ней было зеленое платье, и глаза ее вспыхнули, когда она увидела обоих — Уэйда и Джеффа.
— Кто хочет обедать?
Джефф взглянул на Уэйда, и тот, выдавив улыбку, сказал:
— Поговорим утром.
— А ты не уедешь до тех пор?
— Нет.
Джефф посмотрел на мать, потом на него, и Уэйд заметил, что к мальчику вернулась надежда. Он пожалел, что не вел себя решительнее. Нужно было сказать Джеффу всю правду, велеть ему оставить все мечты и надежды. Те, что касаются его, Уэйда Фостера.
Джефф доверчиво кивнул, потом соскочил с забора и помчался к дому, видимо, удовлетворившись таким ответом. Мэри Джо робко улыбнулась:
— Вы говорили о чем-то серьезном?
— Мужской разговор, — ответил Уэйд.
Она улыбнулась, и он понял, что ему долго, очень долго не забыть эту прелестную улыбку, как и зеленое платье, от которого ее глаза становились цвета изумруда.
— Джефф сказал, ты поджарила цыпленка, — произнес Уэйд, стараясь сохранить беспечный тон.
— А еще приготовила соус, печенье, зеленые бобы и яблочный пирог.
Она знала, что он любит. Да что там любит — для него это просто райское наслаждение. Боль внутри усилилась. Даже не боль, а нечто большее. В него запустила свои когти пустота. Правда, пустота должна быть безболезненной, а эта почему-то причиняла боль. Проклятье, ну сколько еще может болеть? Уэйд посмотрел на Мэри Джо, и все вокруг изменилось, окрасилось удивительными красками. Но потом Уэйд вспомнил Келли, стоящего под деревом, услышал его угрозы в адрес Мэри Джо и понял, что совсем недавно предал их. Если он не появится, Келли выместит злобу на Мэри Джо. Он знал это.
— Пойду умоюсь, — сказал он.
Ее глаза пытливо вглядывались в него — видимо, Мэри Джо терзалась вопросом, где он пропадал целый день, но она ничего не спросила, и он, как всегда, удивился. Знал, разумеется, что удивляться не стоит, но ее понимание и отсутствие любопытства все еще поражали его.
— Позови Такера и Эда. Они оба в сарае.
Уэйд кивнул и повернулся, чтобы уйти. По крайней мере, обед пройдет легче, если за столом будут еще двое мужчин. Но после… после ему придется сказать Мэри Джо… что? Если не всю, то хотя бы часть правды — на тот случай, если его постигнет неудача.