Я слегка рассмеялась. Конечно, он был прав.
— Мы играем в опасную игру, Джейми, — предостерегла я его.
— Я не умею играть в другую.
Пролетел еще один месяц. Мои отношения с Джейми стали пугающе близкими. Он перевез большую часть своих вещей в мою квартиру и ночевал у меня в девяносто процентах случаев. Я не могла сказать ему «нет», после того как он рассказал мне о своей матери и тренере Роланде. Я не знала много человек, которые хотели бы спать на той же кровати, где их мать изменяла своему мужу. Но пока мы наслаждались все большим количеством секса, частыми телефонными звонками, пока у нас было больше вечеров с пиццей и больше разговоров о нашем неопределенном будущем, все больше и больше — становилось очевидным, что мы начали вызывать повышенный интерес у людей.
Вишес поймал нас прямо на месте преступления, когда мы после полуночи гуляли в парке Либерти, скрываясь за внедорожником Джейми. (Мы выходили вместе только тогда, когда все другие спали). Вишес не выглядел удивленным. Просто как обычно одарил нас своим хмурым взглядом, проворчав о том, что ему пришлось увидеть нас и пошел дальше, скорее всего в поисках новой жертвы для своего убийства на ту ночь. Он держал свой рот на замке.
Чего нельзя было сказать о других людях. В школе, девочки стали беспокоиться. Джейми не уделял им своего времени, и, хотя он придумал какую-то историю о подружке, которая жила в Лос-Анджелесе, никто ему не верил. Этот «СексиЗасранец» в постоянных отношениях? С кем-то на расстоянии? Пффф. Ага, конечно.
Как-то чирлидерша по имени Каденс дошла до того, что проследила за Джейми до моей квартиры, и довела до сведения толпы, что он снял себе собственное жилье. Я была просто рада тому, что школа заканчивалась через несколько недель и, что она не знала, что квартира была моей.
Но все это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. В последнюю неделю школы я узнала об этом.
Она началась с раздражающего звука эсэмэс, гудящего в темноте, за ним последовало сообщение.
— Я ухожу, — сказал Джейми.
Было уже половина первого, и мы, прижавшись к друг другу, были уже в постели. Его мать думала, что он переехал к Вишесу, и Спенсер подтвердил эту ложь. Поразительно, но его отец и мачеха сделали тоже самое. Этот ребенок управлял всем вокруг себя, включая своих собственных родителей.
— Куда? — я вдыхала его запах, по-прежнему удерживая его за талию. Он сел на кровати и отправил ответное сообщение, избегая зрительного контакта.
— Не надо. — Его голос был грубым. Резким.
Я, нахмурившись, вскочила с постели.
— Джейми, что случилось?
Он застонал, натягивая на обнаженную грудь белую футболку. Не важно сколько раз я видела его обнаженным, каждый раз я испытывала чувство разочарования, когда он прикрывал эти свои прекрасные кубики пресса.
— Ничего не случилось. Когда я проверял в последний раз, не было такого закона, запрещающего встречи с друзьями.
Он так и не посмотрел на меня.
— Да, — я схватила его руку, принуждая посмотреть на меня. — Но противозаконна половина того дерьма, которое заставляет вас творить Вишес. Поэтому, это мое дело.
— На самом деле, — он отстраняется от моих прикосновений, поворачивается и натянуто улыбается, — именно поэтому ты не будешь разгребать за мной дерьмо. Это защитит тебя от всей той херни, в которую мне не хочется тебя втягивать. Я вернусь позже. — Он поцеловал меня в висок. — Если тебе что-то понадобится — напиши мне.
— Ты принимаешь участие в «Вызовах», — сухо сказала я.
Он не обратил внимание на мои слова, присел на корточки и завязывая свои шнурки.
— Вишес хочет, чтобы ты что-то сделал для него, да?
— Не беспокойся.
Черта с два.
— Я не испытываю ничего кроме беспокойства, — проговорила я сквозь зубы.
Я окаменела, вот как можно было описать мои чувства в тот момент. Вишес постоянно придумывает какое-то глупое дерьмо, и «СексиЗасранцы» постоянно играли в его опасные игры.
Глядя на то, как он уходит, что-то пошевелилось внутри меня, и я подумала, что ничего больше никогда не будет как раньше. Злость. Ярость. Любопытство. Я устала от контроля. В отношениях. В ситуациях. Устала принимать всё, что мне вручили — мои разбитые мечты, сломанная нога, бестолковая карьера и работа, которую я ненавидела.
Я села на кровати, насторожившись. Я услышала снаружи тихий звук работающего мотора «Рэндж Ровера», и это стало для меня сигналом.