— Да, умные книги не врут, не то что умные люди! Мой народ чтит книги и ученых… А где ты научился говорить по-узбекски?
— У нас по соседству жил купец-татарин, у него был служка, мальчик-узбек, у него и научился… Теперь примусь за арабский…
— Собираешься стать мусульманином?
— Смешной ты, Ерназар! По-твоему, каждый, кто знает арабский язык, — мусульманин? — мягко возразил ему Грушин. — Даже среди самих арабов — потомков пророка — есть противники ислама. Да и религии вообще! Атеисты, не верующие ни в какого бога!
— Из каких ты, Грушин, будешь русских, из какого рода? — в другой раз полюбопытствовал Ерназар.
— Э-э, милый, мы не делим людей на роды… Из Костромы я, из города Костромы.
«Удивительное дело! Как это — нет родов?»- подумал Ерназар и тяжело вздохнул:
— Да, мало я знаю, мало… В наши степи, видно, наука не смогла дойти-добраться, вот мы, каракалпаки, и не повстречались с ней…
— Ерназар, есть у меня одна догадка, я хочу поделиться ею с тобою, только чур, не обижайся!.. Вы, каракалпаки, чем-то, по моим наблюдениям, отличаетесь от других тюркских народов. По внешнему виду, манерам… По-моему, в вас есть славянская кровь. Как и у русских…
Хотя Ерназар и улыбнулся, но скрыть недовольство тем, что его народ отделяют от кровных — тюркских — братьев, ему не удалось…
— Ты напрасно обижаешься! Видно, не совсем правильно воспринял мои слова, — Грушин легонько коснулся плеча сотоварища по несчастью. — Я не хочу ска зать, что каракалпаки — изоави бог! — изменили когда-то славянам или отпочковались от славян. Я подразумеваю другое. Наши народы, наши предки, может быть, когда-то жили на одном побережье, пили воду из одной реки, росли под одним небом, делили невзгоды и радости поровну… Вспомни наш разговор у Каратау! В давнюю-давнюю пору каракалпаки защищали от неприятеля, от врагов, наши восточные границы — это исторические факты!
— Грушин, ты тоже на меня не сердись! Но я не могу тебе сказать — ни да, ни нет!
— Этого никто сказать не может! Не исключено, что когда-нибудь наука решит и эту загадку! На мой взгляд — загадку! — поправился Грушин.
Чего достигла у русских наука? Например, открыли ваши ученые что-нибудь такое, чтоб весь мир удивился? — уточнил свой вопрос Ерназар.
— Наверно, действительно наука должна удивлять весь мир! Я как-то об этом раньше не задумывался! Удивлять и радовать!.. Самое, пожалуй, известное, большое изобретение последних лет — это паровоз. Представляешь, ученые изобрели ну… что-то вроде арбы, которая движется без лошади или быка. Без их силы, а с помощью пара. Не делай огромные глаза, Ерназар! Это правда — не сомневайся. Отец и сын Черепановы придумали паровоз, его гонит вперед пар! Эта самая арба на пару может двигаться с грузом, потянет не меньше девятисот батманов.[7] Каково, а?
По ошеломленному виду Ерназара нетрудно было догадаться, что он не верит, никак не может поверить услышанному.
— На твой серьезный вопрос, Ерназар, я ответил вполне серьезно… Паровоз за час покрывает пятнадцать-шестнадцать верст.
Пришлось Грушину заодно объяснить Ерназару, что означает слово «час».
— Грушин, брат, если мы выберемся отсюда целехонькие, я пришлю к тебе двух-трех смышленых ребят! Из аулов! Помоги им, устрой в русскую школу! Пусть обучатся всем этим чудесам, а?
— Замечательно! Смекалистым грамотным ребятам… да им цены не будет! Польза для вашей родины, Ерназар, колоссальная!.. Присылай! Обязательно при сылай!.. — загорелся и тут же сник Грушин. — Размечтались мы с тобой; можно подумать, что ты уже несешься вольным ветром по степи, а я разгуливаю по Невскому проспекту…
Вопросы Ерназара не иссякали. То, что рассказывал Грушин, порой казалось ему сказкой. Но сказкой, в ка. кую хотелось верить.
— Конечно, дело, которым я занялся, очень нужное, благородное дело. Но недра истории, камни истории не менее важны, чем недра земли. История многому учит… — Грушин любил размышлять вслух, он чувствовал себя в присутствии Ерназара легко.
— И я так думаю! А были у вас великие батыры, палваны, военачальники — совсем-совсем непобедимые? Или цари? Расскажи мне!
— Ну что ж, вообразим, что ты решил пройти курс истории в Московском университете, — засмеялся Грушин, — а я стал твоим наставником.
Знания Грушина, не переставал дивиться Ерназар, неисчерпаемы, как воды Амударьи. Все-то он читал, про все-то он знал, о чем ни спроси, — от древних времен до нынешних дней… Чему тут удивляться, когда в России имеются не только школы, но кое-что и повыше и поважнее — университеты! Ученые разные, книгохранилища!