— Ну вот, Алакоз, настало для тебя время послужить мне. Ты добился славы, избежал смерти, удостоился белого ножа!
— Наш великий хан, мои постоянные думы не о том, что я совершил во славу вашу, а о том, что совершу…
— Запомни! Стрелок, который торопливо прицеливается, в мишень не попадает… Почитай за счастье, что я хочу говорить с тобой сам, а не через приближенных моих! Подойди и приложись лбом к ножкам моего трона.
Ерназар выполнил повеление хана, но, когда он возвращался на свое место, успел вставить слово главный визирь:
— Наш великий хан, если даже за вором никто не гонится, он все равно убегает… Такова сила привычки.
— Если отец оставляет сыну в наследство возвышенность, сын обязан на нее взобраться, — спокойно и с достоинством ответил Ерназар.
Хан пропустил мимо ушей словесную перепалку между главным визирем и Ерназаром — она стала привычной.
— Алакоз, твоя мудрая мать еще в молодые свои годы, как мне передавали, сказала: «Если на небе не будет луны, человек собьется с пути, если не будет солнца — душа его потемнеет». Чтобы никто не заблудился, чтобы ничья душа не стала черной, я направил в твою страну светоча знаний — ишана. Он взял себе имя — Каракум-ишан. Теперь настала твоя очередь — я направляю тебя в родные твои степи. Отныне ты бий своего рода. Но с первого же дня, как ты окажешься на месте, я вменяю тебе по всем делам советоваться с Каракум-ишаном! Я желаю слышать из уст ишана похвалы тебе! Только похвалы!..
— Наш великий хан…
— Не перебивай меня! Не возносись чересчур высоко, не злоупотребляй моей благосклонностью!.. Брюхо твое принадлежит тебе, а твои руки, которые держат оружие, отныне и навсегда принадлежат хану и Хиве!
— Наш великий хан… — не унимался Ерназар.
— Язык — враг головы, Алакоз! Ты много рассуждаешь, и потому люди называют тебя волком, а действия, поступки твои — поступками голодной собаки.
— Лисицы живут в большей сытости, чем волки, наш хан.
— Все! Я все сказал, ты все слышал! А теперь прощай!
Около дворцовых ворот Ерназара догнал знакомый стражник:
— Скорее уходи из города, палван! Соглядатаи уже донесли, что ты разговаривал с русским толмачом. Не тяни время, отправляйся скорее, иначе бед не оберешься!
Ерназар не раз видел в мечтах, как торжественно возвращается он в родные края, с каким почетом встречают его земляки. Ему было горько, что мечтам его не суждено осуществиться, что он возвращается в аул почти изгнанником.
18
Земля без людей — сирота; без земли — люди сироты; а вот дом — сирота без мужчины.
Когда-то дом Генжемурата был уютным, просторным. Не стало Генжемурата — и будто поник, будто пригнулся к земле его дом.
Получив страшную весть о гибели мужа, жена Генжемурата увяла. Улыбка, казалось, навсегда исчезла с ее приятного круглого лица. Единственная дочь исхудала, стала как тростиночка. Когда Генжемурат уходил в нукеры, жена ждала второго ребенка. Сын родился без отца, матери не с кем было разделить свою радость. Мальчик рос слабеньким, мать не находила в себе душевных сил ухаживать за ребенком так, как ухаживала бы она за ним в счастье и душевном спокойствии…
Есть ли на свете что-нибудь сильнее смерти?.. Нет! Она всевластна. Она никого не отпускает от себя обратно. Всех заставляет она смириться перед ее ликом, покориться тому, что берет у живых в свой невозвратный полон его близких и дорогих.
Смирилась со вдовьей судьбой и жена Генжемурата, со временем меньше стала чувствовать остроту своей потери.
Однажды вечером кто-то приблизился к ее дому и спрыгнул с коня. Жена Генжемурата испугалась. Взяв под крыло своих цыплят — дочку и сына, она, словно курица, затаилась в укромном уголочке. Всадник, слышала она, отряхнул шапку и направился к входу, похлопывая плеткой по голенищу сапога. Совсем как Генжемурат когда-то.
Женщина вскочила, стремглав кинулась к двери, пыталась закрыть ее створки — ей показалось, что к ней в дом жалует дурной вестник. Кто-то сильным толчком отворил дверь и шагнул в юрту. Женщина остолбенела — перед ней вырос Генжемурат! Живой Генжемурат!
Жена и дочь уставились на него, как на привидение, хотя Генжемурат ничуть на него не походил: он округлился, возмужал, раздался в плечах — красивый, сильный мужчина. Генжемурат понял причину молчаливого потрясения жены и дочки. Он ласково улыбнулся, обнял своих родных по очереди, потом обхватил руками всех разом и прижал к себе.
— Это я, живой и невредимый. Злые люди небось поспешили сообщить вам, что я отправился на тот свет. Нет! Как видите, жив и здоров. Был ранен, меня вылечили русские. — Генжемурат, замирая от счастья, поднял сына высоко над головой, пощекотал его рыжими своими усами. — Как назвали мальца? Толыбаем? Подходящее имя — сразу тебе и «полный» и «богатый»! Об этом только мечтать можно — иметь сына Толыбая! Пусть на нашей земле будет побольше богатых!..