Уверена, она билась в конвульсиях. Не знаю. Но ей нравится, а мне - нет.
Но если вспомнить то чувство внизу живота во время ласки его пальцами и языка той девушки, это… Такие необычные ощущения…
Одёргиваю себя при этих мыслях.
Майя, дурочка, о чём ты думаешь! Ты была под таблетками! Нельзя, чтобы такое нравилось!
Это всё температура! Нужно поспать, и тогда она пройдёт!
Но я устала спать. Хочу что-нибудь поделать. И есть, хочу есть. Но, видимо, не судьба.
Хотя…
Мой план по голодовке осуществляется сам по себе.
Захожу обратно в комнату и прикрываю за собой дверь.
Надеюсь, меня не заметили.
Прислушиваюсь к звукам и покрываюсь знойным, холодным потом.
Судя по громкому хлопку двери и шагам, Артур идёт ко мне. Он что, выгнал голую девушку за порог? Между этим… Прошло всего несколько секунд. Или мне показалось?
Внезапно двери открываются, и я спешно оборачиваюсь.
Встречаюсь взглядом с бушующим тёмным штормом.
Мужчина всё ещё обнажён, только успел нацепить штаны.
Окидывает меня жадным взором, осматривая тонкое тело. Он ведь видел меня уже в этой футболке тысячу раз…
Обхватываю себя на всякий случай руками, чтобы защититься. И понимаю, но не сразу, одну маленькую вещь.
Дотрагиваюсь до горячей кожи.
Я голая.
Предельно голая.
Смотрю вниз – вижу маленькие холмики со вставшими сосками. От волнения.
Внизу нет ни трусиков, ничего.
Поэтому быстрее прикрываю себя руками и оседаю на пол, подтягивая к себе колени, закрывающие всё. И визжу. Хоть сил и нет.
А в глазах мучителя насмешка.
Смотрит на меня сверху вниз и улыбается.
Нет, усмехается.
А после этой скалистой улыбки… Всегда идёт что-то ужасное.
– Очнулась, спящая красавица? – его ко мне обращение передёргивает.
Артур идёт медленными шагами к тумбе. Вальяжно, как царь. Но скорее не из-за того, что чувствует себя здесь хозяином и властителем.
Он просто доволен. Та девушка довела его до такого состояния. Удовлетворённого. Выжала из него все соки. Дала ему кончить, излиться в себя. Поэтому он сейчас такой. Расслабленный, не замечающий ничего.
Берёт мои таблетки и идёт ко мне, прихватывая по пути бутылку с водой.
Так она стояла у кровати… Можно было не выходить. Не видеть этого ужаса. И сейчас не терпеть общество этого урода.
Подходит ко мне, присаживается на корточки. Сильнее обхватываю тело, стараясь прикрыть как можно больше кожи.
Глупо, но пытаюсь сделать хоть что-то.
Он протягивает белые штуки к моему рту и говорит:
– Открывай.
Не хочу этого делать, но размыкаю губы, чувствуя, как белые кругляшки с отвратительным вкусом погружаются в мой рот. И его пальцы. Подушечки задерживаются в нём, касаясь зубов. Чуть прикусываю их, давая понять, что мне не нравится.
Но кого это волнует?
И всё же, с озорным блеском в глазах Артур делает это – убирает руку.
Беру сама бутылку с водой и пью, запивая лекарства.
Отстраняю от губ, ощущая посасывающее чувство внутри живота.
– Есть хочу, – выдыхаю, не обдумывая.
– Есть хочешь? – переспрашивает, изгибая бровь.
Киваю.
Не убьёт же он меня за человеческую потребность?
– От тебя одни проблемы, – цедит сквозь зубы и поднимается. – Вставай.
От тебя тоже.
Но, несмотря на то, что Артур ужасный человек, хоть не кинул мне жалкие слова в виде: хочешь есть – возьми сама. Почему-то именно их я и ожидала услышать.
– Подай что-нибудь, – глухо прошу, поглядывая на него из-под мокрых ресниц. Глаза слезятся. Нет, не из-за мужчины, а температуры. Понимаю, что так разговаривать с этим говнюком нельзя и добавляю: – Пожалуйста.
В ответ всего лишь хмыканье.
И простыня, что летит на макушку. Принимаю эту подачку, закутываюсь в ткань и пытаюсь встать. Даётся тяжело. Ноги совсем не держат, а руки трясутся, от чего хватаюсь за край матраса.
Чуть не падаю, но стальная и неаккуратная хватка на плече поднимает меня в воздух.
– Ай, – вырывается неосознанно. Жмурюсь и шиплю, почувствовав на плече сильные пальцы. – Больно.
– Плевать, пошли. И температуру померь.
Отпускает и идёт первым.
Кидает мне градусник, который не ловлю. Тот падает на пол, но не разбивается. Благо на батарейках.
Артур смотрит на это скептически и зло. Потом делает шаг вперёд, отчего пячусь назад. Думаю, что хочет ударить. Дать хорошую затрещину. Но нет. Всего лишь наклоняется, берёт градусник в руки и гневно подаёт мне.
– Одни проблемы.
На мгновение я думаю, что он умеет быть человеком.
Но нет. Ошибаюсь.