Мне не очень нравилась мысль надевать на себя нижнее белье без стирки. Неизвестно кто и как его примерял до меня. Но я нашла абсолютно простые хлопковые трусики в запечатанных коробочках, как-то сразу почувствовав себя увереннее. А избавившись от вульгарной тряпки, принадлежащей названной сестре Сафронова, вздохнула с облегчением.
Я побывала уже в нескольких магазинах, когда мне в голову взбрела сумасшедшая идея. Хотела сначала попросить телефон у охранника, а потом подумала, что от лишних потраченных двадцати тысяч Сафронов не обеднеет.
— Геннадий, — поинтересовалась у мужчины, — а у вас паспорт с собой?
— Конечно. А что вы хотите, Агния Николаевна? — а Агнии Николаевне вздумалось обзавестись новым мобильным телефон и сим-картой к нему в придачу. В этом не было особой необходимости, тем более зарядное устройство для своего смартфона я уже приобрела. Но немного подразнить Сафронова показалось слишком заманчивой идеей.
Гена безропотно выполнил пожелание девушки своего шефа, а я, получив новый мобильный телефон, закрылась в примерочной магазина с шикарным нижним бельем.
Отправив мужчине несколько весьма провокационных фотографий, замерла в ожидании. Прошло минут пятнадцать, а реакции никакой не последовало. Видела, что Сафронов сообщения просмотрел. Стало обидно. Понимала, что он занят делами, но мог бы хоть как-то прореагировать. Я бы даже улыбающемуся смайлику обрадовалась.
Расплатившись, отправилась в следующий магазин. Я уже приобрела достаточно вещей, чтобы ни в чем не нуждаться в ближайшую неделю. В данный момент находилась в магазине косметики, выбирала подходящую туалетную воду. Не то, чтобы в этом была такая уж необходимость, просто захотелось побаловать себя. В особняке Самойленко у меня осталась настоящая коллекция изысканных и повседневных ароматов.
Геннадия было искренне жаль. Он стоял такой весь потерянный в окружении баночек и флакончиков, сжимая в руках корзинку, куда я уже успела побросать необходимый минимум декоративной косметики и кремов.
Зазвонил мобильный телефон охранника. Одну из композиций Rammstein тяжело было не узнать.
— Агния Николаевна, — обратился ко мне Геннадий, — я отойду поговорить. Пожалуйста, не уходите никуда.
— Хорошо, — даже не повернулась, потянувшись за новым ароматом.
Никак не могла определиться с выбором. Закрыв глаза, вслушивалась в два особенно понравившихся аромата. Вздрогнула, когда сильные руки легли на талию.
— Денис, — мне необязательно было открывать глаза, чтобы узнать мужчину. Узнать не только по проявленной наглости, но и по запаху. Пахло от мужчины всегда очень приятно, чем-то мускусным с некой кислинкой.
— Ай, хорошая моя.
Развернувшись, чуть ли не в нос сунула ему два тестера:
— Какой тебе больше нравится? — к моему удивлению, Сафронов лишь отмахнулся.
— Забирай все, что понравилось, — произнес он. Голос был каким-то неживым, что не могло не насторожить. — Гена оплатит.
— Что-то случилось?
— Ты купила все, что хотела? — мой вопрос явно проигнорировали.
— Да, — я бы еще пару часиков просто погуляла по магазинам, но, судя по всему, предлагать подобное Сафронову было не лучшей идеей.
— Тогда идем, нам надо поговорить.
— Что случилось, Денис? — в очередной раз спросила, когда мужчина потащил меня на подземную парковку.
— Ты голодна?
— Нет.
— Денис, что происходит? — предприняла еще одну попытку прояснить ситуацию.
— Вернемся домой, поговорим. Пока расскажи, что интересного ты купила, — начала перечислять, но Сафронов явно меня не слушал. Я замолчала, а он даже внимания не обратил.
К моему изумлению, «домом» оказался не загородный коттедж, который по заверениям самого Сафронова именно домом он считал, а городская квартира.
— Ай, — усаживая меня в удобное кресло, начал он, — мне звонили из больницы.
— Что-то с Виктором Степановичем? — насторожилась.
— Да, Ай. Его сын организовал перевод Виктора Степановича в другую больницу, — облегченно выдохнула. Ничего ведь страшного?.. Нет, теперь бы я предпочла, чтобы опекуна лечили в клинике Сафронова, но ведь ничего страшно, да? — Лермонтов перевод не одобрил, но помешать не смог. У меня плохие новости, Ай, — Денис явно замялся.
— Говори уже, — не выдержала и рявкнула. — Ему стало хуже, да?