В отеле усаживает меня на диван, идёт к стойке ресепшен, постоянно оборачиваясь. Регистрация заняла всего пару минут. Мы поднимаемся в лифте на последний этаж. Ярик всё же не поскупился и снял люкс с двумя спальнями и большой гостиной. Видимо, хочет избежать лишних недопониманий с персоналом отеля. Ну и сам тоже планирует ночевать здесь. Если, конечно, они не успеют разделать труп прямо сегодня.
Я сажусь перед телевизором, бессмысленно переключаю каналы. Слышу, как Ярослав идёт в душ, оставив дверь открытой. Включает воду. Очень быстро моется. Садится рядом со мной. Опять что-то рассказывает увлечённо, заказывает еду в номер. Стук в дверь. Ужин, к которому я не притронулась. Опять стук в дверь и… тётя, которая ведёт себя, как будто ничего не знает.
— Даша, солнышко, что случилось?
— Не знаю, тёть Люсь. Она хотела поговорить с отцом.
— Ох, я же говорила вам — не надо. Иди, Ярик, иди. Тебе работать надо. У нас всё хорошо будет, не бойся.
К тому моменту я уже пришла в себя, мне просто не хотелось разговаривать с Ярославом. Я искоса смотрела, как он надевает обувь, целует тётку в щёку, прощается, смотрит на меня и уходит. Тётка закрывает за ним дверь на внутренний замок и приступает к поглощению остывшего ужина.
— Вы ничего не хотите мне рассказать? — забираю вилку из её рук.
— Ой, ты пришла в себя. Как там мама? — улыбается, как ни в чём ни бывало. — Есть хочешь?
— Нет. Я хочу знать правду.
Глава 48
— Правду о чём? — смотрит на меня, ничего не понимающими глазами.
— Не прикидывайтесь, что ничего не знаете. Я почти поверила в историю с беременностью, знакомством с Ярославом и… — до сих пор тяжело говорить о случившемся в сауне, даже думать об этом тяжело. — И в историю с убийством. Но в то, что вы не знали об измене мужа, да ещё и с вашей родной сестрой, никогда не поверю.
Тётка опешила, будто на неё ушат грязи вылили. Аж в лице изменилась. Прислонилась к стене и чуть не плача произнесла:
— Детка, это было очень давно. Все ошибаются. Мы тогда с твоим дядей поссорились сильно, а твоя мама… Мой муж ей всегда нравился. Он всем нравился. Ты даже не представляешь, насколько он был красив.
Она закатила глаза, явно вспоминая образ покойного супруга, а я только сейчас поняла, что за всю жизнь ни разу не видела его фотографий. Да что там фотографий — я даже имени его не знаю.
— Я долго не могла простить твою маму. Но не за то, что она соблазнилась моим мужем, — вот и сейчас тётка не называет его по имени. — А за то, что родила тебя. Если бы мой сыночек остался жив… — после этих слов одинокая слеза потекла по её щеке.
— Простите, я не хотела вас огорчать, — внезапно мне стало стыдно за своё поведение. — Я разговаривала с отцом, и он назвал вашего мужа…
— Как только его не называли, — горькая улыбка появилась на её лице. — Вычеркнули из истории и даже похоронить не дали, представляешь? Я не смогла оплакать его тело. Эта боль навсегда останется в моём сердце.
Она говорила так искренне, с надрывом. Не может человек так врать. Муж действительно был смыслом её жизни. И остался им сейчас.
— Знаешь, несмотря на злость и ревность я полюбила тебя как собственную дочь. Ведь ты — продолжение его. И меня тоже. У нас сестрой одна кровь. Она в тебе. Будь мой сын жив, ты была бы его сестрой. Даш, не вини меня. Я знаю, что во многом не права, но поверь, мои помыслы всегда были чисты.
— Я верю, — прошептала я.
Как я могла винить эту несчастную женщину с помутившимся от горя рассудком. Пережить смерть любимого мужа и единственного сына, предательство сестры и диагноз «шизофрения», при этом сохранив способность помогать другим — дорогого стоит. А она помогала. И не только мне. Достаточно вспомнить Ярослава и его друзей. Сложные мальчишки, от которых родные родители стараются держаться подальше, нашли в ней утешение не просто так.
— Вы знаете, чем занимаются ваши подопечные?
Я задала вопрос не любопытства для, а чтобы помочь ей переключиться. Но она взволнованно, с недоумением смотрела на меня.
— Нет. Что эти мальчишки натворили? Они обидели тебя? Говори, я научу их с уважением относиться к девушкам.
Рассказать, что её подопечные — жестокие убийцы, я не смогла. Не смогла опять разбить ей сердце.
— Ничего особенного. Просто Ярослав очень сильно ограничивает мою свободу. Я просто задыхаюсь от его опеки. А его друзья меня просто игнорируют.
— О, детка, — она обняла меня за плечи. — Я поговорю с Яриком. Поверь, он не со зла. И мальчишки тоже. Они не умеют общаться девушками, не злись на них. Со временем они примут тебя. А если повезёт, найдут себе невест, женятся. Понимаю, тебе сейчас одиноко. Но я работаю над этим. Заставляю их общаться на сайтах знакомств, ходить на свидания. Рано или поздно в их компании появятся другие девушки, и тебе не будет так грустно. Ну же, улыбнись. Тебе уже лучше? Хочешь, завтра по магазинам пройдёмся? В ресторан сходим?