- В смысле? - не понял Томми, внимательно изучая свой напиток. Я так же активно занималась этим. Вдруг эта девица намешала ему туда что-то?
- Ты учишься в школе, это самый дерьмовый период в существовании человека, - он перевёл взгляд тёмных глаз, в которых отражались блики от красного света бара, на моего подопечного и чуть склонил голову, словно изучая. Я злобно фыркнула и помахала ладонью перед Волком.
- Я бы не сказал, что всё так плохо, - наконец, Том решил вкусить голубоватую жидкость коктейля. Судя по мыслям, ему очень даже понравилось.
- Контроль - это всегда плохо. Школьников слишком много контролируют, - зафилософствовал Волк, - Я люблю свободу, это самое потрясающее чувство в мире.
- Каждый человек свободен, - не согласился Томми. - Кто-то больше, кто-то меньше...
- Нет-нет, - улыбка Лэйдера стала почти сочувствующей, словно он объяснял маленькому мальчику как правильно жить. - Ты не свободен, Рейг, ты сам себя ограничиваешь, держишь себя в узде, но стоит отпустить эту невидимую преграду, - он чуть замолчал и обвёл взглядом пространство вокруг Томми, словно выискивая меня, от этого я почувствовала неприятное головокружение, - Как ты станешь по-настоящему свободным. Человек свободен настолько, насколько себе позволяет. Я вижу, что ты себе этого вообще не позволяешь, - закончив дурацкую речь, Волк влил в свою мерзкую глотку, которую я уже мечтала ему перегрызть, красный напиток и даже взглядом не повёл, проглотив жидкость.
К моему ужасу, слова Лэйдера заставили Тома задуматься. Парень согласился с тем, что он сам себе создал невидимые рамки, которые соблюдал много лет. Томми припомнил всё то, что не делал. И он сожалел о том, что не был обычным подростком, позволяющим себе всё на свете, он жалел что не может вернуть это время. По сути, он жалел, что у него есть я. Ведь те невидимые рамки, держащие его в узде (как соизволил выразиться наиумнейший крашенный Князь Тьмы), его совесть, это я, именно мой голос в процессе его взросления заставлял ограничивать себя в чём-то. Но парень, конечно, этого не понимал, он-то думал, что это он просто весь такой хороший и идеальный. Но я-то знала, что благодаря мне он столько лет не попадал в неприятности, был хорошим сыном и любимчиком всех окружающих, он был почти идеальным, и то, почти лишь потому, что идеальных людей не бывает. А ведь он мог бы стать таковым.
И тут ему пришла в голову мысль снести все эти рамки, уничтожить меня, лишиться непорочности, которую я свято хранила почти шесть лет. Есть ли справедливость в этом мире?
- Ты прав, - спустя несколько минут молчания сказал Томас, именно он, потому что в тот момент он мысленно похоронил того самого мальчика, который в восхищении смотрел на меня в первую нашу встречу в его сне. Теперь на его место пришёл неизвестный мне парень, решивший вырваться на свободу. Но он ведь не знал, что делать гадости, употреблять алкоголь и вести себя развязно это не свобода, это всего лишь видимость свободы, модный её вариант, модно быть плохим, вот всё что он знал. Но если это было модно, было ли это правильным? Такие мысли не посещали голову Томаса.
- Так, может, я помогу сломать твои внутренние ограничения? - в дьявольски-тёмных глазах Лэйдера мелькнул смех, недобрый смех, словно он уже одержал победу, только начав неизвестное мне дело. И что-то подсказывало мне, что этот недоумок, нарушивший все мои планы на счастливую жизнь, не так уж и прост.
- Да, будь другом, помоги, - в голубых глазах моего подопечного появилось то же опасное ехидство, которое чуть ранее поселилось в его мыслях. Я шумно вздохнула и растянулась на барной стойке перед двумя парнями. Вдруг внутри стала образовываться пустота, словно из меня вырезали кусок. Это умерла моя мечта на счастливую человеческую жизнь.
- Тогда выпьем за твою будущую свободную жизнь, Рейг? - Волк поднял вторую рюмку, которую ему так ловко устроила бармен.
- Выпьем! - голос Томаса наполнился жуткими нотками и он поднял свой безалкогольный коктейль. Бакалы парней столкнулись и готова поклясться, в глазах Лэйдера вспыхнуло адское пламя. Нервно сглотнув, я перевела взгляд на Томаса, его светлые брови сошлись на переносице, голубые глаза потемнели от предвкушения будущей свободной жизни.
Ну а я, закрыв лицо руками, подумала о том, что мне больше не справиться одной. Пустота внутри стала ещё больше, и вместе с моей мечтой умирала наша с Томасом особенная связь...Я ощущала это физически, я переживала это морально.