- Да, - сцепив зубы, процедил Дункан, оперевшись рукой на стоящий неподалеку комод и всматриваясь в окно. Солнечные лучи красиво обыграли его смуглую кожу.
- Что ж, тогда буду тебя терпеть, - пробормотала я. - Серафиме явно знать лучше. Так ведь? - проговорила я, глядя на белый потолок, расписанный причудливыми узорами золотистого цвета.
- Видимо да, но знаешь, вот в таких вот абсурдных результатах я всё-таки сомневаюсь, - его и без того узкие глаза сощурились, от чего превратились в две щёлки, в которых поблескивал металл.
- Ладно, наставник, начальник, нахлебник или кто ты там, хватит трепаться, ребёнок, можно сказать, только что родившийся, требует что-нибудь поесть. В этом доме вообще есть еда? - поинтересовалась я, вышагивая по направлению к двери.
- Не знаю, я очнулся за минуту до тебя, - он устало потёр глаза и направился за мной. Наши босые ноги весело шлёпали по паркету, и я припрыгивала. - Не мельтеши перед глазами, - бросил замечание Дункан.
- Приятель, тебе сколько лет? Бросаешь в меня детские замечания с упрямством старика, у тебя явно раздвоение психологического возраста! - весело бросала я, оглядываясь по сторонам. Мы оказались в коридоре с четырьмя дверьми, в дверном проёме одной из них стояли я и мальчик-дедушка. За двумя другими дверями оказалось две ванные, а за третьей комната, выполненная в тёмно-синих тонах, как видимо, она предназначалась для Дункана.
- А я хотела гнать тебя на кушетку, - ухмыльнулась я, закрывая дверь в комнату. - Слушай, а ты теперь тоже человек?
- Не совсем, но в отличие от тебя, как представитель более высшего уровня, я могу принимать материальную форму. Я почти человек, даже потребности почти те же, но...
- Ой, не утруждай меня своими лекциями, - я бесцеремонно зевнула. - Пойдём лучше поесть поищем.
- Идём, - вздохнул парень и пошлёпал к лестнице. Теперь мы стояли в большом помещении, делящимся на две зоны: в первой был небольшой коридорчик, идущий от входной двери и лестница, а во втором была большая гостиная с удобным диваном, двумя креслами, камином, большим телевизором, на стенах висело несколько красивых летних пейзажей, красивые треугольные светильники, две изогнутые напольные лампы с торшерами, отделанными коричневой бахромой, перед камином уютно устроился белый пушистых коврик.
- Ух ты, как домик в горах, - улыбнулась я, еле-еле удержавшись от того, чтобы не развалиться на мягком коврике. - Еда, - повторила я себе и свернула налево, в кухню, скрывающуюся за двойной полупрозрачной дверью, отделанной желтоватым стеклом.
Помещение кухни оказалось очень современным: красная столешница была очень длинной, тем самым заменяя обеденный стол, возле неё стояло несколько пар серых стульев, газовая плита, микроволновка, серебристый холодильник. Вся кухня была выдержана в красно-серых тонах и выглядела очень современно.
- Не загадь мне всю эту красоту, мужчина, - я предостерегающе тукнула пальцем в грудь Дункана и понеслась к холодильнику, который, оказалось, скрывал целый клад! Здесь было всё от яиц до свежих овощей. Скрестив пальцы, я залезла в морозильную камеру и по мимо кучи замороженных трупов животных обнаружила большое ведёрко с шоколадным мороженным.
- Этой рай, - вздохнула я, вытаскивая ведёрко. Вспомнив, где Уитни обычно хранила столовые приборы, я отодвинула продолговатый ящик, притаившийся в одном из столиков гарнитура. Как по волшебству передо мной оказались стройные ряды блестящих ложек, вилок и ножей.
- Может, всё-таки съешь что-то более сытное? Тебе ещё в школу идти, - предупредил меня Дункан, с интересом разглядывая холодильник. Я за обе щеки уплетала вкуснейшее мороженое и похрустывала льдом.
- Фафая фкола? - прошепелявила я, но тут на глаза попались ярко-красные часы с тёмно-серым циферблатом. На них было восемь утра.
- Ну, тебе вроде бы надо идти в школу...
- А сколько длилось превращение? - поинтересовалась я, с тоской осознав, что мороженое в меня больше не влезет. На изящной полке я обнаружила кучу стаканов и кружек и взяв стакан, налила себе воды из-под крана. Осушив весь, я всполоснула его в раковине и вернув на место, уставилась на Дункана, соображавшего себе сэндвич.
- Сегодня понедельник, это я тебе точно говорю, марш собираться в школу, я тебя отвезу.
- Да, мамочка, - ласково пробормотала я, хлопая ресницами. - А у тебя есть машина? - поинтересовалась я, мечтая о ярко-оранжевом кабриолете.
- Должна быть, - неопределённо ответил парень, бросая на меня хмурый взгляд. - Учебники, рюкзак и документы в комоде, так сказала Серафима. Не растеряй ничего, стоило больших усилий создать нового человека во всех базах, - от этих слов мне почему-то стало неприятно, но я быстро вскочила наверх, ощущая себя самой счастливой насвете. Рюкзак с кучей ненужных, на мой взгляд, учебников и документами лежал в нижнем ящике. В этом же предмете мебели я обнаружила пару комплектов постельного белья, а так же нижнее бельё весёлых цветов, две пижамы, пару ночных сорочек, тёмный махровый и лёгкий шёлковый халаты, пару полотенец. В шкафах оказалось море одежды, и вся как на подбор мне нравилась: яркие цвета, необычные фасоны. Наличие яркой обуви тоже порадовало. Но в свой первый человеческий день я решила оставаться собой и не изменила шортам и короткой футболке, лишь опасаясь холода на улице я надела на это всё приятно шуршащую белую ветровку с капюшоном, закатала рукава и схватив чёрный рюкзак с множеством весёлых значков, полетела вниз, стуча любимыми кедами по паркету.