- К Пете!
И путешественники побежали к воротам.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ, из которой вы узнаете, какие препятствия встали на пути к Пете.
- Стой! - крикнул вдруг Нетак. - Нужно ходить не так - нужно ходить строем!
Это предложение всем понравилось. Непоседа скомандовал:
- Становись! - и тут же добавил: - Чур, я первый! Я - командир!
- Нет, не так, - сказал Нетак. - Я - первый!
Только Мякишу было все равно, где стоять. Но как же все-таки построиться? Непоседа знал, что Нетака не перетакать. Он почесал за ухом и сказал:
- Ладно, становись первым, а я пойду последним.
И они построились. Первым стал Нетак, в затылок ему - Мякиш, а последним Непоседа.
- Пошли! - раздалась команда. - Вперед!
Нетак, конечно, пошел назад, Непоседа - вперед, и ни тпру ни ну, ни назад ни вперед!
- Ах! - вскрикнул Непоседа.
- Ох! - вздохнул Нетак.
- Эх! - пропищал Мякиш.
Произошло то, что происходит всегда, когда в строю находятся непоседы, мякиши и нетаки. Металлический и деревянный столкнулись с пластилиновым другом и так прилипли к нему, что не смогли сдвинуться с места. Добрых полчаса отклеивались они от Мякиша: одну руку оторвут - другая пристанет, одну ногу отклеят - другая увязнет. И пока все трое отклеивались друг от друга, Мякишу так намяли бока, что он даже на себя стал не похож - какая-то бесформенная картошка.
- Иди, Мякиш, последним, а я буду вторым, - сказал Непоседа, вправляя на свое место вывихнутую в свалке руку-пружинку.
- Нет, я буду вторым! - заупрямился Нетак.
Непоседе этого только и надо было. Он стал первым и начал командовать:
- Левой, правой! Раз, два! Раз, два!..
И путешественники наконец двинулись в путь.
Правда, Нетак все время нарушал команду: он ходил не левой-правой, а правой-левой и при этом приговаривал: "Два, раз! Два, раз!"
Пока солнце пекло, Мякиш все время отставал. Тапочки его то и дело прилипали к земле, отрывались, и ему приходилось возвращаться и подбирать их. Хорошо, что солнце спряталось за тучку, подул прохладный ветерок, и Мякиш перестал таять и прилипать ко всему, что встречалось в пути.
Непоседа и Нетак тоже чувствовали себя инвалидами. У Непоседы ослабли винтики, ему приходилось все время придерживать свои вихляющие ноги, а Нетаку - остерегаться, чтобы не зацепиться за кого-нибудь своими сучками и заусенцами.
Трудно жить на земле незаконченным игрушкам!
Им поскорее хотелось встретиться со своими мастерами. Умелые руки сделают все необходимое, отремонтируют их, и они станут выносливыми, красивыми, прыгучими и сильными.
От этих мыслей на душе у человечков стало радостно и весело. Маршируя, они прошли школьный двор и очутились на большой шумной улице. Для них это был новый, неизвестный еще мир.
По широкой мостовой катили разноцветные автобусы, сломя голову мчались легковые автомобили и мотороллеры, грозно мигали светофоры, а по тротуарам ходили толпы людей и бегали вихрастые сорванцы с футбольными мячами под мышками.
Непоседа, Мякиш и Нетак бодро шагали вперед, а идти помогала веселая песенка, которая сама пришла им на ум:
Идет дорога длинная,
Не кончится никак,
Шагает пластилиновый,
Наш Мякиш пластилиновый,
А впереди Нетак.
Но все же получается
Немножечко не так,
Поскольку выясняется,
Не первым, выясняется
Вторым идет Нетак.
А первый, выясняется,
Умчался далеко,
Поскольку догоняется,
Поскольку догоняется
Он очень не легко.
За ним устанешь следовать,
Пружинка - чемпион,
Ведь это Непоседа ведь,
Ведь это Непоседа ведь,
Ужасный ветрогон.
Высокие дома смотрели на людей широкими глазами витрин, а когда солнце выглядывало из-за белых облаков, витрины сверкали так, как будто за каждой из них зажигалось свое собственное солнце.
А ведь каждая витрина была кладовой чудес, гляди не наглядишься: барабаны, гармошки, часы, удочки, дудки, рогалики с маком... всего не перечесть. Было тут от чего глазам разбежаться. Даже Мякиш забыл о своей короткой ноге, из-за которой сильно хромал. Не вспоминал он и о Пете.
Непоседа не пропускал ни одной витрины, если видел в ней велосипеды, самокаты и роликовые коньки. Мякиш прилипал к стеклам, за которыми стояли мягкие кресла и диваны, а Нетак сопел и возмущался, почему не продают горячее мороженое, соленые конфеты, мягкие сухари и сани на колесах.
То и дело приходилось им останавливаться. А впереди, на углу большой площади, сияла и звала к себе вывеска магазина детских игрушек. К ней и направились Непоседа, Мякиш и Нетак.
Но здесь нам придется на время оставить наших путешественников и поближе познакомиться с Петей, который по папочке Мамин, а по мамочке Папин, с тем самым Петей, который неизвестно почему не поехал в пионерский лагерь.
ГЛАВА ПЯТАЯ. Петя, мама, папа и капризит.
Оказывается, Петя был тяжело болен. Он упорно отказывался от сорок пятой ложки супа, от четвертой котлеты, от третьей куриной ножки. А от манной каши, которую ему трижды в день подавала сама мама, он даже отбивался ногами.
Ни один доктор не мог определить Петиной болезни, а мама уверяла, что у Петеньки новая, еще никому не известная болезнь, причем в самой тяжелой форме. Только одна домработница Дуся давно определила его болезнь. Она сказала, что у Пети обыкновенный капризит, да еще с выбрыками.
У Пети был жесткий постельный режим, который состоял из четырех пуховых подушек и двух одеял верблюжьей шерсти. Лечили его тридцатью сортами сдобных булочек и всевозможными сладкими кашами. От этого щеки больного розовым тестом растекались по наволочке и сам он напоминал пятую подушку.
Конечно, простым способом так раскормить человека нельзя было. Тут применялись особые новейшие средства.
Дело в том, что Петин папа был известным в городе изобретателем. Поэтому дома по распоряжению мамы он совершенно бесплатно конструировал прекрасные автоматы, которые сами кормили Петю. Самокормящие автоматы!
У постели больного как раз стояла одна такая машина. Это была новейшая папина конструкция. На ее белой крышке большими буквами было написано "ПУП". При расшифровке это слово обозначало: "Полуавтомат Усиленного Питания".
Машина считалась полуавтоматом, потому что подавала пищу в неразжеванном виде. Множество всяких рубильников, переключателей и колесиков говорило о ее сложности. По измерительным приборам, которые шевелили стрелками, всегда можно было узнать количество каши, ее температуру, сладость. Была и такая стрелка, которая заранее показывала, что дадут на третье блюдо. Кроме того, во время кормления машина на кастрюлях и бутылках исполняла "Чижикпыжик".
Но самым главным орудием в этом механизме были три длинных никелированных рычага, похожих на руки. На конце одного рычага была закреплена столовая ложка, на конце другого - вилка, на конце третьего - литровая чашка. Автомат приводился в движение пылесосом и стиральной машиной. Пете не нужно было даже поднимать головы и открывать рта - все делалось само. Бедный Петя!
Вам, наверное, хотелось бы знать, почему так печально сложилась Петина судьба? Отчего и когда он заболел этой ужасной болезнью?
Расскажем по порядку. Возьмем простую азбуку и по пунктам А,Б,В... изложим Петину биографию.
А) Первые шаги
Честно говоря, до трех лет Петя ходить не мог. Ему не разрешали. Ножки могут погнуться, и ребенок на всю жизнь останется кривоногим. Но зато уже с четырех лет он был отличным наездником. Каждый день перед завтраком, обедом и ужином он совершал верховую прогулку. Как только на стол ставили дымящуюся тарелку каши, папа или дедушка надевали красную уздечку с колокольчиками и становились на четвереньки. Петя смело садился верхом.
- Но-о! - кричал он и молотил пятками своего скакуна. - Но-о, миленькие!