На взгляд Зои, всякое строительство выглядит красивым и гордым делом. Старичок с этим соглашается, но не полностью:
- Понятно, красивое, но все ж таки не такое. Не видела ты моста, когда он украшенный стоит и по нему первый поезд проходит, сообщение открывает!.. Сколько людей вокруг ни соберется, все волнуются, все переживают, от начальства до поварихи, и у всех на глазах слезы... Говорят еще, высотники своим строительством очень возносятся, но только до нас им далеко!.. Большой мост - это, девушка, не простое сооружение, а преодоление препятствия на пути человечества. В нем сразу мощь видится: вся конструкция снаружи. Красота и только!
Понятие конструктивной красоты, хорошо осознаваемое всеми мостостроителями, в Зоину голову сразу улечься не может, но их труд предстает в новом, романтическом свете. Он выглядит если не лучше, то и не хуже труда геологов. Заставь геолога мост построить - небось, задумается и, чего доброго, не справится... А кому больше ездить приходится, еще вопрос... Из всех виденных Зоей непосед старичок-плотник выглядел самым непоседливым. В то же время из его рассказов вытекало, что мостостроители могли жить прочным семейным бытом. На взгляд Зои, в этом было их несравненное преимущество перед бездомовниками-геологами.
Возможно, старожил отряда рассказал бы еще что-нибудь очень интересное, но сирена возвестила обеденный перерыв, и Зоя поспешила к девушкам-штукатурам.
2.
Внимательный читатель, сумевший понять характер героини, конечно, догадался, что поездка в мостоотряд была предпринята ею не ради прогулки. Впрочем, здесь, в мостоотряде, она и не думала делать секрета из своих намерений.
Она сумела определить их очень просто, в немногих словах, сказав окружившим ее девушкам:
- Вот я и приехала!.. Возьмите, девчата, меня в бригаду!
Разумеется, Зоя могла пройти в отдел кадров и там для нее обязательно нашлась бы какая-нибудь работа, но она предпочла обратиться к полюбившимся ей девушкам через голову начальства. Принять ее на работу они не могли, но какое начальство могло устоять перед напором двадцати девчат?
Только одна предупредила:
- Зоя, ведь мы все разрядницы, специальное училище кончили...
- А я у вас выучусь и тоже разряд получу! Стану работать вместо этой, которая от вас сбежала... Честное комсомольское, выучусь и ни от кого не отстану! Вот увидите, что выучусь!
Сама Зоя, может быть, недопонимала этого, но в таком виде ее просьба переставала быть се личным делом, делом одного найма. Приняв и обучив специальности девушку, добровольно идущую на трудный участок строительства, бригада восстанавливала не только численность, но и комсомольскую честь.
- Ты понимаешь, что говоришь, Зоя?.. Это не волейбол!.. Если ты сдрейфишь...
- Никогда в жизни не дрейфила! Зоя даже покраснела от обиды.
- Девчата, предлагаю дать обязательство, что мы обучим ее специальности штукатура!.. И ты дашь нам обязательство, что ею овладеешь.
- Я же сказала!
- Идем!..
Через пять минут было поднято на ноги бюро комсомольской организации. На великий шум вышел из расположенного по соседству кабинета сам начальник отряда Георгий Федорович.
- Чи здесь контора, чи ярмарка невест, чи що? Начали объяснять начальнику все вместе и такой трам-тарарам подняли, что он за уши схватился. Тогда вперед выступил секретарь комсомольской организации и все объяснил.
Начальник посмотрел на Зою и решил:
- Отдать невесту приказом, а шуметь на свадьбе будем!
Сказал так и ошибся. Много шуму было до свадьбы...
После такого решения начальника Зоя заторопилась в Буран. Ее торопливость имела свою причину - как это ни странно, но ей не хотелось встречаться с крановщиком Александром Некачайголова... Пусть не забивает себе в голову, что это ради него она в мостоотряд поступает!
Таит в себе Зоя девичью обиду: оказалось на поверку, что на берегу реки целовал ее парень не по-настоящему, а как пятилетнюю девчонку, из жалости, утешал, чтобы не плакала...
- И без него проживу! - твердит себе Зоя. - Задается тем, что специальностей у него много. Сама, слава богу, не безрукая и не безголовая... Я ему докажу, какая я жалкая!..
Утешает себя таким образом Зоя, а сама все грустнее и грустнее становится, не верит себе, что сможет без Сашки прожить... Может, и впрямь нехорошо сделала, что хоть издали одним глазком на него не глянула?
3.
Впереди еще серьезное дело: не миновать долгого и можно думать, неприятного разговора с директоров ресторана Николаем Ивановичем. Хоть и ворчит он на Зою и без конца "однакает", но она понимает, что человек он неплохой и ничего, кроме добра, для нее не сделал.
Можно разговор на день-два оттянуть, но что в том проку? Набралась смелости и, выждав, когда Николай Иванович остался один, проскользнула в маленькую каморку с огромной надписью над дверью: "Кабинет директора".
- Гуляла нынче? - приветливо спросил Николай Иванович, не имевший в последние дни никакого повода ворчать на Зою.
- Я сегодня в мостоотряд ездила, Николай Иванович...
Хитрый сибиряк сделал вид, что ничуть не удивлен далекой прогулкой.
- Сибирь посмотреть решила? Хорошее дело... Говорит так Николай Иванович, а сам прекрасно соображает, в чем дело: не привязать ему Зою к скучной для нее торговой работе. Добрая работница, но разве такую запрешь в киоск? Кипяток, а не девка!..