— Не хочешь свалить отсюда?
— Я думал ты никогда не спросишь, — ответил он глубоким хриплым голосом, от которого по мне пробежала дрожь.
Я взглянула в сторону Мейсона и обнаружила, что он всё ещё стоял у бара и разговаривал с Эмили. Улыбнувшись, я подняла глаза на своего компаньона.
— Никуда не уходи. Я должна сказать другу, что ухожу.
Мейсон прожужжит мне все уши за то, что заставила его пойти с собой, а потом кинула. Но я предложу в качестве компенсации сходить с ним и позаниматься серфингом на неделе. Я уже несколько раз пробовала, и серфинг оказался довольно прикольным занятием. Я была калифорнийской девчонкой до мозга костей.
Я едва сделала два шага, как в меня врезалась девушка и вылила содержимое стакана на моё платье. Я выругалась. Розовое пятно растеклось по белому материалу.
— Ох, чёрт! Мне так жаль, — несвязно пробормотала она.
Отмахнувшись от неё, я поспешила в сторону дамской комнаты. Надо было попробовать исправить ситуацию. Я миновала небольшую очередь у входа, и несколько дамочек начали возмущаться, пока я не повернулась к ним и они не увидели моё платье. Они пропустили меня вперёд. Хотя вряд ли я смогу чем-то помочь своему платью. Потребуется профессиональная химчистка, чтобы вывести это пятно.
Я схватила несколько бумажных полотенец и начала промокать жидкость, едва ли обращая внимания на людей вокруг меня. Все мои мысли были о мужчине, ждущем меня, и как я планировала провести остаток ночи. То, как он прижимал меня к себе, да и его неспешные движения, говорили мне, что он был хорош не только в танцах, и я с нетерпением ждала момента, когда мы останемся с ним наедине.
В одной из кабинок кого-то начало рвать, и этот звук вырвал меня из приятных мыслей. В зеркале я встретилась взглядом с девушкой, стоявшей у соседней раковины. Она плотно сжала губы, и вид у неё стал немного болезненный. Она быстро закончила мыть руки и поспешила прочь. Я вернулась к очистке платья. Я видела и слышала куда более худшее, чем блюющую пьяную девушку.
— О, Боже мой. Что за запах? — кто-то с трудом выдавил из себя за секунду до того, как меня окружила протухшая вонь.
Я сморщила нос и скривилась. Меня едва не стошнило от гнусности, которая пахла как смесь канализации и крови.
Двери кабинки распахнулись, и женщина побежала к двери уборной, даже не остановившись, чтобы помыть руки. В мгновение ока я оказалась одна в помещении. Ну, точнее, я и та бедняжка, которую до сих пор тошнило.
— Эй, ты там в порядке? — позвала я, посчитав, что кто-то же должен проверить как у неё дела.
Она застонала и начала рыдать, прерываясь на приступы тошноты. Я уставилась на её голые ноги, видневшиеся из-под дверцы кабинки. Я ломала голову как же поступить. Если не считать единственного случая с Сарой, в моей жизни редко встречались больные люди. Я накрыла нос рукой. Разве нормально, что запах такой жуткий?
Женщина начала издавать рыгающий, удушливый звук. Испугавшись, что она может умереть там, я постучала в дверцу кабинки.
— Эй, ты?..
Мой вопрос был прерван звуком — что-то громко плюхнуло в воду в унитазе. И этот звук вызвал у меня небывалую тревогу. А потом из кабинки раздался чавкающий плещущийся звук.
— Какого хрена?
Девушка тяжело сползла на пол. Наклонившись, я схватила её за ногу, которая теперь торчала из-под дверцы, и вытащила девушку. Её темные волосы прилипли к лицу, а зелёно-чёрная слизь покрывала рот и красное платье. Слизь оставила след на полу и вблизи пахла ещё хуже, если такое вообще было возможно. Я проверила пульс на шее девушки, и он оказался нитевидным. Она была жива, но едва.
Из туалета раздалось ещё больше всплеска. Не надо было быть воином, чтобы понять, что девушка отрыгнула нечто, что двигалось само по себе, и это было очень плохо.
Я потянулась за своим клатчем на раковине и, вытащив телефон, отправила сообщение Мейсону.
«В туалете проблема. Человек атакован. Вызывай подмогу».
Его ответ поступил через тридцать секунд.
«Уже иду».
Запихнув сотовый обратно в клатч, я схватила сложенный керамбит1, который всегда носила с собой в клубы. Мои платья не оставляли места для скрытого оружия, но я достаточно видела в своей жизни для понимания простой истины: надо быть идиотом, чтобы выйти потусить невооруженным.
Изогнутое серебряное лезвие было длиной всего около восьми сантиметров, но даже с этим я могла нанести существенный вред. Зажав керамбит в руке, я встала между бессознательной девушкой и кабинкой. Я хотела знать, что же за тварь была в туалете, но моим главным приоритетом было защитить человека, пока не поспеет подкрепление.