К такой реакции я уже привыкла. Дети-Мохири начинали заявлять о себе уже в раннем возрасте, обычно в три-четыре года. Без родителей или попечителя, которые должны были научить ребёнка контролировать своего Мори, демон становился сильнее и более доминантным до тех пор, пока ребёнок не становился психически нестабильным. Редко встречались сироты старше шести лет, которые не страдали какими-либо психологическими проблемами. А в десять лет я оказалась самой взрослой сиротой, которую когда-либо отыскивали. До Сары. Но она относилась к своей собственной уникальной категории.
Я широко улыбнулась.
— Я ваша классическая сверхуспевающая ученица.
— И одна из моих самых любимых стажёров, — сказал Тристан, появление которого я даже не заметила. Он улыбнулся мне, а потом посмотрел на Хамида: — Я подошёл сказать, что мы перенесли сегодняшние переговоры с девяти на восемь часов.
Хамид мельком взглянул на меня и снова посмотрел на Тристана.
— Насчёт этого. К разговору присоединится Джордан.
— Джордан хочет поговорить с Советом?
Тристан одарил меня скептическим взглядом.
Я скривила лицо.
— Ну, уж нет, она не хочет.
— Я хочу сказать, что она вынуждена будет сопровождать меня.
Хамид рассказал Тристану о заклинании, которое обернулось против нас.
Тристан озабоченно нахмурился.
— Я поговорю с Шарлоттой. Им дано было разрешение поговорить с вами и провести тесты, а не вредить вам.
— В этом нет надобности. Такого больше не произойдёт, — в голосе Хамида послышалась твёрдость, которой минуты назад не было, но его взгляд никак не отражал жёсткий тон, когда он встретился со мной глазами. — Прости, но мне придётся пойти на этот разговор. Звонок не должен будет занять больше часа.
Я кивнула.
— Не надо извиняться. Но если ты хочешь сделать мне приятное, ты можешь разрешить мне ударить Бастиана снова.
Тристан рассмеялся.
— Никогда не вступай в драку с ведьмаком, Джордан.
Хамид послал мне самодовольный взгляд, и я подавила в себе детский порыв показать ему язык. Только потому, что мы объявили это временное перемирие, пока связаны вместе, не означало, что кто-либо из нас собирается менять свои решения.
Мы сопроводили Тристана в его кабинет, где я попыталась занять себя капанием в интернете по телефону, пока Хамид и Тристан заняты с конференц-звонком. Я бы не стала возражать, будь звонок интересным, но они девяносто минут планировали куда какая исследовательская группа Совета отправится далее. Я уже почти уснула в кресле ко времени, как звонок, наконец, был завершён.
Было только десять часов вечера, когда мы покинули офис Тристана, но моё тело изнывало так, словно я не спала несколько дней. Многочасовые испытания магией оказали на меня такой эффект.
— День был долгим, — сказал Хамид, заметив, как я пытаюсь подавить очередной зевок. — Мы должны попытаться немного поспать.
— Ладно.
Я начала было желать ему "спокойной ночи", но слова умерли у меня на языке, когда я осознала, что перед нами стоит новая проблема. Нам придётся спать в одной комнате, пока заклинание Бастиана не исчерпает себя. Судя по выражению лица Хамида, он уже думал об этом и ждал пока до меня дойдёт это.
— Я буду спать на полу, — сказал он раньше, чем у меня появилась минутка подготовить себя к этому. — Мы можем расположиться в твоей комнате, если так тебе будет удобней. Для меня это не принципиально.
От мысли, что мы будем одни в моей комнате, всё внутри меня опустилось. Что-то в этом показалось мне чересчур приятным, что мне стало не по себе. И меньше всего в подобные времена нам нужна была интимная обстановка.
— Твоя комната, наверное, больше, и для тебя там будет комфортней, — сказала я. — Мне только надо захватить из своей комнаты одежду для сна.
Хамид стоял за дверью моей ванной комнаты, пока я чистила зубы. Это, однозначно, был один из самых нереальных моментов в моей жизни. Он выглядел огромным титаном, когда я вышла из ванной, и я грустно улыбнулась, начав копаться в бельевом шкафу в поисках футболки и соответствующих шортов. Совсем не так давно было время, когда нахождение в спальне наедине с большим воином, было моей сокровенной фантазией. И она осуществилась немного не так, как я себе представляла.
Мы оба затерялись в мыслях, пока шли к комнате Хамида, расположенной на втором этаже южного крыла. В комнате он отвернулся, и я переоделась в пижаму, а затем я помогла ему расстелить одеяло на полу и положить подушку. Я чувствовала себя виноватой, когда забралась в его огромную кровать и услышала, как он растянулся на импровизированной постели на полу. Но каждый раз, когда я предлагала ему поменяться местами, он отказывался даже слышать об этом.