Про птенцов квак я начисто забыл, но тут они оба вывалились из-под кровати, отчаянно пища, чтобы про них не дай бог не забыли. Билл покрошил им хлеба и чипсов. На Мари юные кваки подействовали просто невероятно: она наклонилась вперед и с нежностью следила за ними. Даже слабая улыбка появилась на ее бесцветном лице. Конечно, я помнил, что она мечтала работать ветеринаром. Я не хотел, чтобы она снова стала беспомощным овощем, поэтому отодвинул свой поднос и тоже стал бросать птенцам крошки. Они навалились на еду, и Мари снова заулыбалась, наблюдая за ними.
– Ну, все, передохнули – теперь время заняться нашими проблемами. Роб, мы хотим вернуть Мари при помощи одной из непостижимых тайн. Ты должен поклясться, что никому ничего не расскажешь.
– Можешь просто его заколдовать на время.- Посоветовал Билл.
– Не-не-не, – заныл Роб, – я клянусь. – Хотите – засну, пока вы тут колдуете?
– Не обязательно, если ты действительно поклянешься не болтать.
Он торжественно поклялся именем Корифоса Великого. Билл подмигнул мне.
– Свечей-то у тебя хватит, Руп? Все пойдут в дело. Можешь мне их дать?
Так же, как Мари, похоже, никуда не ездила без своей ветеринарной сумки, я тоже никуда не отправляюсь без вещей, которые могут мне пригодится для работы магида. С собой у меня было восемнадцать простых белых свечей и подставки к ним.
– Их должно хватить, – сказал я Биллу. – Я не хочу, чтобы кто-нибудь выходил из этой комнаты, пока мы не закончим. У нас есть по крайней мере два сильных врага. Билл, ты начинай настраивать внешнюю защиту, а я поищу дорогу и объясню Нику, что он должен делать.
Мы повернулись спинами к двери и сконцентрировались. Я почувствовал, что Билл строит что-то вроде толстой стены, так что мне начало казаться, что я колдую в каком-то бункере. Он выполнял свою задачу очень тщательно, отделяя нас от ущербного узла силы. Я понял, что очень благодарен своему брату. Это значило, что я больше могу не беспокоиться о внешней опасности и все силы обратить на расшифровывание вавилонского стиха.
Ник и Роб уставились на нас с почти одинаковым благоговейным ужасом на лицах. Потом Ник внезапно сказал:
– Извините, но мне очень надо в туалет, можно?
– Давай быстро. И Роб тоже.
Ник юркнул в ванную. Роб вытянул все четыре копыта, отбросил одеяло и встал.
– Ого , – сказал он и осторожно пощупал многочисленные швы на своем боку. Мари немедленно подняла на него глаза и, могу поклясться, посмотрела на Роба с профессиональным интересом. Она определенно выглядела гораздо более живой, чем обычно бывают расщепленные люди. Мари наблюдала, как Роб покачиваясь пробирается к ванной, стараясь не наступить на птенцов квак. Я подумал, сможет ли он там развернуться, но решил, что в случае чего, Ник поможет. И снова начал расшифровывать стих. Дорога появилась в комнате, практически у моих ног. Это в некотором смысле означает жизнь – для меня или для кого-то еще. Вавилонское заклинание было древней как мир магией, лежавшей в основе магического искусства. Я проигнорировал возвращение Ника, а потом и Роба, измеряя шагами ту часть дороги, которая находилась в комнате. Чтобы выпрямить направление я должен был переместить инвалидное кресло с Мари напротив кровати. Выполнив все это, я вернулся к двери и укрепил первые две свечи справа от дороги, через несколько шагов – еще две и так далее, первые две были началом пути, а остальные – продвижением все дальше в Вавилон. Когда я расположил девять пар свечей, то снова вернулся к двери и разместил еще девять свечей напротив тех, что уже стояли вдоль дороги. Они должны были стоять примерно в футе друг от друга. Я снова вернулся к двери, чтобы увидеть, что у меня получилось.
Получилось все как надо. Хотя я и ставил свечи параллельно, они образовали коридор, который резко сужался. Иллюзия перспективы вдруг сделала мою комнату вдвое больше.
Я подозвал Ника.
– Теперь слушай внимательно. Вы с Мари отправляетесь в путь. Она должна идти сама, и именно поэтому ты должен пойти с нею, чтобы помочь. Я ничего не могу рассказать тебе об этом пути, потому что никто ничего об этом точно не знает. Я могу только одно обещать – легко вам обоим точно не будет. Вы должны дойти туда и вернуться назад. Это понятно? – Ник кивнул.
– Ты поймешь, что вы пришли на место, когда увидишь что-то вроде города или башни… в общем, в этом роде. Мы точно не знаем. Но ты точно поймешь, что вы добрались. Вам разрешено просить только один раз . И ты должен попросить что-то, что тебе очень-очень нужно. Подумай как следует, что именно ты должен просить. И убедись, что Мари просит вторую половину себя – вместо утраченной. Сам можешь просить что угодно – лично себе или вам обоим, но Мари должна просить именно это. Или колдовство будет напрасным. Ты понял?
Ник снова серьезно кивнул.
– Надо идти туда? – он указал на двойной ряд свечей и голос его прозвучал с плохо скрываемым недоверием.
– Когда я зажгу свечи. – Ответил я. – Ты должен видеть дорогу, но я не уверен, что ты это можешь. Такое волшебство не каждый день случается. Есть еще одна важная вещь, которую ты должен запомнить – вы должны дойти туда и вернуться назад за то время, пока горят все эти свечи.
– Но их хватит всего на несколько часов, верно? – спросил Ник.
– Я постараюсь, чтобы они горели как можно медленнее. Постараюсь, как могу. Но да, это не увеселительная прогулка, никуда не сворачивайте и ни на что не отвлекайтесь. Идите вперед, что бы ни случилось. Ты все понял? Ты готов?
Ник еще раз кивнул. Я поднял Мари из инвалидного кресла. Она стояла на своих ногах и не падала, даже шла потихоньку, когда я двигал ее. Мари вышла на дорогу боком, все еще поглядывая на птенцов квак. Ник схватил ее за руку.
– Ну, давай, Мари. – Сказал он. – Нам нужно идти. Ты можешь быть очень сильной . Давай, надо бороться .
Мари даже попыталась ответить. Я видел, как она повернула голову и шевельнула губами. Должно быть, она повторяла слово «сильной ». Она неловко взмахнула рукой – как будто хотела поправить очки на носу.
– Вот это правильно! – сказал Ник. Он придвинул Мари к дверям – к самому коридору из свечей. – Что нам теперь делать?
– Мы с Биллом зажжем свечи и начнем говорить слова. Вы присоединитесь. Когда увидите, что дорога продолжается за пределы комнаты – идите. Готовы?
Ник улыбнулся и обнял Мари.
– Готовы или нет?
Мы с Биллом подошли к дальнему концу коридора из свечей. У нас были старомодные бензиновые зажигалки. Свечи таинственны сами по себе, но просто удивительно, какое сильное волшебство получается, если высечь искру кремнем и железом. Мы зажгли две первые свечи и подошли к следующим, начиная вавилонский стих.
Роб повторял слова вместе с нами. Интересно, подумал я. Мари, похоже, тоже старательно проговаривала их – вслед за Ником. А Ник не задумываясь говорил слова вместе с Биллом. Он не понимал, что должен пройти все эти семьдесят – нет, сто сорок миль прежде, чем сгорят свечи. Наконец до него дошло, и Ник посмотрел на меня с легким испугом. Но не сбился и продолжал говорить стих. Я начал свою часть заклинания. По моим соображениям, эти слова означали, куда должны были прийти Мари и Ник.