– Роб, – позвал я. – Роб , проснись!
Он проснулся не менее натурально:
– Да?
– Роб, мне нужно с тобой серьезно поговорить. Во-первых, к сожалению, твой дядя Кнаррос убит.
Роб сразу же заплакал, и я вынужден был замолкнуть. Роб рыдал так же жалобно, как и Крис, беспомощно переводил взгляд с меня на Билла и обратно. Слезы безудержно текли по его смуглому лицу, красивый рот искривился… мы с Биллом не хотели мешать ему изливать горе, но Роб наконец сам вытер лицо кулаком и спросил:
– Как?
– Кто-то стрелял в него из земного оружия. – Сказал я. – Я очень виноват. Я мог это предотвратить, но сглупил, просто не понял, что происходит.
Мне было очень плохо – теперь я отчетливо понимал, как сильно Роб любил того сумрачного гранитного кентавра. Почему же я не понял, что Кнарроса обманули? Я действительно портил все, что касалось имперских дел – начиная с суда, когда я не смог спасти беднягу Тимоти. И теперь плачущий кентавр ясно дал мне осознать все это.
– Сколько тебе лет, Роб? – ласково спросил Билл.
– Восемнадцать, – всхлипнул Роб.
Слишком долго он был ограничен воспитанием той сумрачной колонии. Теперь, наверное, ему уже не привыкнуть к другой жизни.
– Ты говорил, что у тебя есть другие родные, верно? – продолжал Билл. Роб кивнул. Похоже, он начал доверять Биллу, кентавры очень ценят тонкое и вежливое обращение.
– Моя мать жива, – снова всхлипнул Роб, – но ей из-за меня очень трудно.
Похоже, он считал себя виноватым в том, что он есть у своей матери. Я вздохнул. Очевидно, что никакой его вины в этом нет. А я должен играть роль «плохого полицейского» в этом допросе. Я собрался заговорить, но Билл снова опередил меня:
– А отец, Роб? Он жив?
Роб резко вздернул подбородок и коснулся золотого медальона на шее.
– Мой отец умер. Он был императором.
Тут я сбился с мысли. Я-то предполагал совсем иное…
– В таком случае, – продолжал Билл, – твоя мать и Кнаррос должны быть из очень хорошей семьи.
– Из самой что ни на есть, – гордо согласился Роб.
Мы с Биллом некоторое время молча созерцали этого тайного принца. Потом я наконец собрался с мыслями и сказал:
– Роб, есть еще кое-что, связанное со смертью твоего дяди, я думаю ты должен…
И тут что-то произошло за моей спиной, снаружи, за дверью. Никто не мог пройти через установленную Биллом защиту, и даже постучать в дверь было нельзя. Вместо этого кто-то глухо топал по коврам в коридоре и кричал. Сначала крики были очень приглушенные, но скоро стали яснее – человек за дверью понял, как направлять свой голос сквозь слои защиты Билла.
– Ванаблес, Ванаблес, вы слышите меня?
То, что я мог его слышать, внушало тревогу. Похоже, он нашел способ продвинуть свой голос через чары Билла так, словно их не было, и обращаться непосредственно ко мне через запертую дверь. Это обозначало серьезные колдовские способности и опыт. Первой моей мыслью было притвориться, что я ничего не слышу. Часто волшебники понимают, что их колдовство сработало только потому, что кто-то на него отреагировал. Я посмотрел на Билла, затем на Роба, думая попросить их сохранять спокойствие. Роб, видимо, узнал того, кто кричал снаружи. Он выглядел так, будто хотел ответить, но не решался.
– Ванаблес ! – снова донеслось из коридора.
– Кто это? – спросил Билл у Роба.
– Нут, – удивленно сказал Роб. – Он ведь на Талангии, откуда он здесь взялся?
– Белый Нут, – сказал я, – здесь он тоже живет, Роб.
– Ванаблес! Я знаю, что вы там! Ответьте сейчас же! Я не уйду!
– Ответь ему что-нибудь. Спровадь его, – пробормотал Билл.
Я симулировал сонный голос и спросил:
– Да-да? Что случилось?
– У вас там находится Ник Мэллори, верно?
– Нет, конечно, его здесь нет, – ответил я, почти не покривив душой. – А что случилось?
– Его мать очень волнуется, – проорал Белый Нут.
Я, снова почти не привирая, ответил:
– Я не знаю, где Ник. Почему вы думаете, что я должен это знать? Передайте Джанин, что я скажу Нику, если увижу его.
Белый Нут очевидно мне не поверил. Он угрожающе забормотал, что бы он сделал, если бы мог меня достать. Еще некоторое время он стоял под дверью, но потом, кажется, ушел. Во всяком случае, через защиту я почувствовал, что он спустился куда-то на нижние этажи. Когда я уверился, что он ушел достаточно далеко, я снова обратился к кентавру.
– Роб, – спросил я в лоб, – этого человека ждал твой дядя сегодня днем, верно? Мальчики, охранявшие ворота, кого-то ждали. И Кнаррос не пришел ко мне для разговора пока не проверил магический путь.
– Да, – сказал Роб почти что испуганно. – Он ждал Белого Нута.
– И еще Джанин – мать Ника?
Роб глянул на меня своими честными глазами.
– Он ждал императрицу Джелайлу, – сказал кентавр, – она моя тетя, а Белый Нут – ее брат…
– Но эта императрица еще и мать Ника, верно? – продолжал упорствовать я.
– Да, – сдался Роб.
– Ничего подобного, – заметил Билл. – В империи Корифоидов императриц не бывает.
– Бывает в случае внезапной смерти императора, – Роб очевидно по памяти начал цитировать закон. – Она – единственная выжившая супруга императора.
– Не единственная. В нашем случае императрицей должна стать первая леди Александра. Джанин – или Джелайла ведь только младшая наложница, верно?
– Я не имел понятия, что одна из первых леди тоже жива! – снова попытался вывернуться Роб.
– Разве не так? – я не давал ему сбить нас с Биллом с толку. – Джелайла, мать Ника – только младшая наложница?
– Да, – сказал Роб, – но…
– Роб. Пожалуйста. Перестань врать и послушай внимательно. Эти двое – мать Ника и ее брат проникли в вашу колонию, зарезали двух сыновей императора и младшую девочку. Потом они попытались застрелить меня и застрелили твоего дядю. А потом…
– А что с Крисом? – быстро перебил меня Роб.
– Они отослали его, – ответил я, и Роб тут же успокоился. Я продолжил: – После того. Как мы с ним нашли убитых, Крис сбежал в лес, где наткнулся на Джанин и Белого Нута – примерно через пять секунд после того, как они расщепили Мари. Думаю, Крис что-то сказал им на этот счет…
Роб улыбнулся: – Да, Крис такой честный… Никто не сказа ему, что… – он остановился и с тревогой вгляделся в мое лицо: – Что с ним было?
– Джанин гонялась за ним на машине Мари, – безжалостно сказал я, – а Белый Нут стрелял в него из окна.
– Что ? – передние копыта Роба стукнули в пол, и он вскочил прежде, чем почувствовал боль в боку. – Что ?! – слезы снова потекли по его лицу. – Но ведь Белый Нут – отец Криса! Стрелял в него?!
– Ему удалось уйти. – Сказал я. – Мы думаем, что Крис все-таки убежал. Стэн свидетель, он говорит, что Крису удалось прыгнуть в заросли винограда.
Роб медленно осел на кровать.
– Хвала всем богам.
– Опять не понимаю, – заявил Билл. – Когда тебе сказали про убийство детей, с которыми ты рос, тебя это не тронуло. Почему же ты так боишься за Криса?
– Ты и за Мари не беспокоишься, верно? – спросил я. – Кажется, тебе все равно, что это она спасла твою дурацкую шкуру.
Я сказал это слишком уж эмоционально, даже сам удивился. Роб, похоже, тоже удивился.
– Но, – сказал он, – и почему я должен за них беспокоиться? Они мне не родня.
Лицо Билла исказилось отвращением. Он резко встал, пнул ни в чем не повинный стул и отвернулся от Роба. Птенец кваки, поняв настроение хозяина, срочно сбежал под инвалидное кресло.
– Знаешь, что? Даже не могу придумать подходящего ругательства, чтобы сказать, как это называется.
Роб уставился на спину Билла круглыми глазами. Я понял, что он начинает сомневаться.
– Вы хотите сказать, – спросил он хрипло, – что я должен за них волноваться ?
Билл резко развернулся:
– Сам-то как думаешь?! – Заорал он так громко, что все свечи на мгновение вспыхнули очень ярко. – Кто тебя воспитывал, черт побери??? Три ребенка и девушка убиты, а ты только и можешь сказать, что они тебе не родня! И даже в этом ты ошибаешься, император был их отцом, так что все они тебе братья и сестры !