Что-то вдруг коснулось Шоны.
Влажное, горячее… оно медленно ползло по телу.
Шона широко раскрыла глаза: больше она не могла щуриться, ибо что-то и вправду скользило по ее коже. Вскрикнув, она попыталась увернуться и тут поняла, что один из людей в плаще красит ее нагое тело какой-то красной жидкостью…
— Тсс! — послышался голос дедушки, и его пальцы прикоснулись к виску Шоны.
— Так ты не одурманил ее? — воскликнул кто-то. Шона вздрогнула: голос принадлежал Фергюсу Эндерсону!
— Да, она должна быть в сознании, когда над ней будет занесен нож, — подтвердил третий собеседник.
— Но так не положено!
В спор вновь вступил Лоуэлл.
— Я сказал — да будет так! — рявкнул он, оборачиваясь и обращаясь к тем, кто посмел посягать на его власть. Помедлив, он снова повернулся к Шоне и улыбнулся. — Лежи спокойно, детка. Ты умрешь.
— Почему? — еле выговорила Шона.
— Ты, женщина, стала главой семьи. Так нельзя.
Значит, вот в чем дело: Лоуэлл ненавидел Шону с тех пор, как умер ее отец! Стоит ли пытаться образумить его?
— Теперь я уже не глава семьи. Я вышла замуж за Дэвида Дагласа.
— Жаль, что этот проклятый ублюдок еще жив!
К тому же у нас отняли мальчишку.
— Так это ты пытался убить Дэвида?
— Да, я. Ему предстояло сгореть. Гоуэйн тревожился за Алистера, и нам представился удобный случай. Ты тоже должна была умереть в огне.
— Но почему я должна умереть?
— Ты не имеешь права жить, детка. Но теперь… — Лоуэлл пожал плечами, — если это происходит так, как я сказал, среди моих сторонников, это оправданно. — Он склонился и прошептал на ухо Шоне: — Это жертвоприношение! Мне надо помнить об осторожности, иначе я лишусь сторонников.
— Не смей разговаривать с ней! — выпалил Фергюс.
— Это еще почему? — спросил Лоуэлл.
— Сегодня ты обещал настоящий обряд — оргию и все прочее. Если ты тянешь время, лучше отдай ее мне и парням…
— Умолкни, Эндерсон!
— Она все равно не девственница…
— Ты не тронешь ее! — перебил Лоуэлл. — Мы принесли ее сюда, чтобы умертвить.
— Какая разница, если она умрет более оскверненной? — поддержал отца Дэрил Эндерсон.
Шона зажмурилась и поморщилась, стараясь не вслушиваться в звуки, доносящиеся со всех сторон. В пещере находились мужчины и женщины, и не все они участвовали в споре, разгоревшемся вокруг алтаря. Они теснились возле фигуры с рогами, с преувеличенным пылом целовали ее, а затем — друг друга. Пещеру оглашали стоны, смех и крики мужчин и женщин, которые совокуплялись, движимые гнусной похотью.
Сколько их здесь? Шона задумалась. Возможно, человек десять, а возможно, гораздо больше. Прежде всего ее дедушка Лоуэлл. Кто еще? Кто из ее родных решился на такое преступление?
— У нас мало времени, Мак-Гиннис! — сердито напомнил Фергюс Эндерсон.
— Времени у нас больше чем достаточно. Они не нашли пещеру за пять лет, не отыщут и сейчас.
— Я все-таки не прочь попробовать на вкус ее светлость, прежде чем в ее горло вонзится нож! — пробормотал Фергюс.
— Убирайся! — велел Лоуэлл и, взмахнув полой плаща, повернулся спиной к Шоне, закрывая ее от чужих взглядов.
Лоуэлл улыбнулся, и его лицо превратилось в жуткую маску, нелепо напоминающую лицо самой Шоны. Он устремил на Шону взгляд знакомых синих глаз.
— Вот так-то, Шона… Да, Дэвид Даглас не умер. Но какая разница? Он все равно умрет.
— Умрет… кого еще вы хотите убить? Дедушка Лоуэлл, что ты делаешь, зачем? Я знаю, ты не сторонник викка…
Он рассмеялся.
— Ты говоришь о безумцах, помешанных на здоровье, доброте и целительных силах природы? Нет, детка, я не принадлежу к их числу.
— Значит…
Приблизив губы к уху Шоны, он прошептал:
— Сколько раз я смеялся до слез! Ибо вы, люди, не видите разницы между жалкими целителями и нами — теми, кто знает истинную власть и видит ее!
— Истинную власть?
— Власть сатаны! — взревел Лоуэлл и огляделся, а затем снова зашептал: — Люцифера, повелителя Тьмы. Как я забавлялся, узнав, что мы можем грабить, устраивать оргии, убивать, а во всем этом обвинят приверженцев викка! Разумеется, детка, я преследую свои интересы. Я — верховный жрец. Одного за другим я уничтожу всех, кто стоит на моем пути.
— Дедушка Лоуэлл, я не верю, что ты хочешь меня убить.
— О Шона, детка, как ты ошибаешься! Я давно замышлял эту ночь, но вместе с тобой мне была нужна невинная девушка. Однако повелитель Тьмы жаждет такой жертвы, как ты, — соблазнительной женщины. Увы, миру известно о твоих плотских грехах, но ты прекрасна и молода. Твоя смерть угодна силе, которую ты не можешь вообразить!