— Может, тебе было бы удобнее, если бы я тоже погибла во время пожара? — полюбопытствовала она.
Гоуэйн вновь взорвался раздраженной бранью.
— Боже милостивый, детка, как ты можешь обвинять меня в этом? Та ночь давно прошла, твои родственники живы, как и углекопы и еще двести душ на наших землях. И если ты хочешь быть хозяйкой Крэг-Рока, ты должна забыть о прошлом и жить ради будущего.
Шона взглянула на него и медленно кивнула, а затем перевела взгляд на лежащее на столе письмо.
— Хотела бы я знать, зачем он приезжает.
— Вот этого я не могу тебе сказать, детка, — ответил Гоуэйн, скрестив руки на груди и возвышаясь напротив кресла, в котором сидела Шона. — Хотя, может быть, и сумею. Каждый из нас, безмозглых олухов, счел своим долгом отправить ему соболезнования после смерти его отца. Должно быть, ему в голову запала мысль о том, что надо бы вернуться на родину и потребовать свою собственность, хотя, Бог свидетель, неизвестно, зачем это ему понадобилось или зачем Мак-Гиннисам тревожиться из-за его приезда — если, конечно, у кого-нибудь не нашлось других причин вызвать его сюда, — размышлял вслух Гоуэйн. — Но будь начеку: он уже близко. Вместе с молодой женой и этими друзьями — должно быть, шайкой кровожадных, опасных язычников-дикарей.
— Дедушка, пусть Эндрю Даглас наполовину индеец сиу, но он умный и образованный человек. Во что бы он ни верил, он наверняка не язычник. Смерть брата вызвала у него чувства, которые с уверенностью можно назвать христианской скорбью…
— И желанием потребовать расследования и предать нас всех палачу, дорогая. А я думал, все мы сходимся во мнении насчет Дагласа. — Он погрозил пальцем перед носом Шоны и предупредил: — Оставь свои мысли при себе, Шона Мак-Гиннис.
— Постараюсь, — сухо пробормотала она.
— Значит, ты подумаешь, прежде чем открыть рот?
— Ну что я могу ему сказать, дедушка Гоуэйн? Что, черт возьми, я знаю? — зло переспросила она.
— Не надо говорить со мной в таком тоне, детка.
Шона понимала, что деду не по душе то, что она говорит, особенно ему не нравится вспоминать о событиях той ночи пожара. Этим событиям надлежало храниться в самых затаенных уголках памяти.
А теперь, по-видимому, воспоминания вернулись и принялись преследовать их всех.
— Вино мне дал ты, дедушка, — с внезапной решимостью напомнила Шона.
Долгую минуту он смотрел ей в глаза.
— Да, девочка, я дал вино. А ты была уверена, что сумеешь очаровать Дэвида и дождаться, когда он заснет. Нам требовалось убедиться, что твой безмозглый кузен опозорил нас воровством. Уверяю тебя, я не хотел Дагласу смерти.
Несмотря на то что эта смерть осталась в прошлом, от боли у Шоны защемило сердце.
— Тогда кто же подстроил ее?
— Всему виной огонь, детка. Это печальное, страшное событие произошло случайно. Разве ты не слышала, что я повторял всю ночь? Пожар был деянием Божьим! И потому не давай Дагласу шанса думать иначе. Ты поняла меня, детка?
Не дождавшись ответа, он покинул кабинет в вихре клетчатых складок килта такого сочетания цветов, какое имели право носить только Мак-Гиннисы.
Когда он ушел, Шона вновь взглянула на письмо и на собственные, еще дрожащие пальцы и выругала себя за несдержанность. В нижнем ящике стола хранилось бренди. Она вытащила бутылку и принялась искать стакан. Так и не обнаружив его, Шона глотнула бренди прямо из горлышка бутылки. Вязкая жидкость обожгла ей горло, но приятно согрела изнутри. Шона сделала еще глоток.
Она волновалась и в такие моменты всегда пила слишком быстро. Точно так же, как пила в ночь пожара…
Вдруг, выругавшись, она вскочила. Пора ложиться спать. Она и вправду порадовалась тому, что Эндрю Ястреб Даглас вновь женился и после потери всех близких обрел наконец утешение. Шона считала, что она усердно присматривает за владениями Дагласов и людьми, живущими на этих землях. Эндрю следовало поблагодарить ее.
Несмотря на то что ее вытащили из огня лишь за несколько секунд до смерти брата Эндрю…
Она вышла из кабинета и прошла по затихшему замку к хозяйским покоям. Оказавшись здесь, она остановилась. Иногда Шона до сих пор удивлялась, не понимая, что делает в Касл-Роке. Особенно в хозяйских покоях.
Однако управление замком, землями и рудниками всегда велось из замка Касл-Рок; чтобы считаться в нем хозяйкой, она должна и жить там, где ей подобает. А что касается хозяйских покоев — если уж она стала главой собственного клана, то, естественно, должна была потребовать для себя приличного обиталища.