Выбрать главу

Вторая мировая война, развязанная гитлеровской Германией, нанесла большой ущерб Польше и принесла огромные страдания польскому народу. Но от немецко-фашистской оккупации освободила Польшу именно наша Красная Армия, при этом только убитыми потеряв 640 тысяч воинов (кстати, я на территории Польши был ранен дважды: на Магнушевском плацдарме и при форсировании Одера). А ведь Бжезинский не нюхал пороха, когда его соотечественники были в беде. Но особо важно подчеркнуть, что именно благодаря настойчивой и последовательной линии Сталина на Тегеранской — 43 года, Крымской — 45 года и Потсдамской — 45 года конференциях Польше были возвращены ее исконные земли и была установлена западная граница по рекам Одер и Нейсе.

Спрашивается, откуда у Бжезинского такая ненависть к России? А если вспомнить ту материальную, финансовую, интеллектуальную помощь, которую оказал советский народ польскому народу в послевоенное время, то каждому поляку надо кланяться в сторону России, а не ворчать. Одно только восстановление Варшавы чего стоило Советскому Союзу! Тем более в то время, когда половина нашей собственной страны еще лежала в руинах.

Я смотрел на Бжезинского и удивлялся — почему он такой злой на нас? Ведь 640 тысяч советских воинов погибло за освобождение Польши. Или этого делать было не надо? Пускай работали бы лагеря массового уничтожения поляков в Освенциме и Майданеке? А ведь они же функционировали уже в 1940 году… Мы, Советская Армия, СССР, спасли Польшу и поляков.

И вот во времена Картера американский поляк Бжезинский сделал все, чтобы максимально взвинтить отношения СССР и США.

Внимательно анализируя его деятельность, все больше приходишь к выводу о том, что это крупный, международного масштаба, провокатор. Опасно подпускать такого типа людей к большой политике. Это все равно что людоеда ставить, допустим, хирургом. В первые дни и месяцы ввода наших войск в Афганистан Бжезинский выколотил из Картера по афганской проблеме все возможное и невозможное.

Получая ежедневно сводку Главного разведывательного управления Генштаба по обстановке в мире (сводка давалась министру обороны, его первым заместителям и в первую очередь начальнику Генерального штаба, начальнику Главного политического управления, а также первым заместителям начальника Генерального штаба), мы отмечали, что практически не было такого дня, чтобы президент Картер, как школьник, который впервые увидел телекамеру, не распинался бы перед американцами, нагоняя черные тучи на политический небосклон.

«Ничего нет трагичнее в мире в сравнении с изуверским шагом Советов, посягнувших на суверенитет Афганистана и его свободолюбивого народа. Это, конечно, еще только прелюдия к главному. А главное — вслед за Афганистаном будет Пакистан или Иран, но, возможно, и то, и другое. Почему именно эти страны? Да как же может быть иначе? Ведь глобальная цель СССР — выход к Индийскому океану! А что означает выход в Индийский океан такой сверхдержавы, как Советский Союз? Это прямая угроза национальным интересам и безопасности уже непосредственно Соединенным Штатам (хотя от американских берегов туда 12–15 тысяч километров. — Автор), — твердил Картер. — А коль так, то надо принимать всяческие и экстренные меры. Какие уж там переговоры по ОСВ? Разве сейчас до них? Все идет на второй план, в том числе и ядерное оружие. Сейчас главная опасность для мира и в первую очередь для США представляют войска Советского Союза в Афганистане. Вот куда должен смотреть весь мир и в первую очередь американцы».

Такой ход мыслей вдалбливал обывателю Картер, повинуясь, естественно, серому кардиналу Бжезинскому. А тот все потирал руки — Картер даже первые новогодние дни весь свой интеллект направил на те «драматические» события, которые Советский Союз развязал на Среднем Востоке.