На завершающем этапе вывода Западной группы войск из Германии туда припожаловал сильно «подогретый» президент России и стал дирижировать полицейским оркестром, при этом приплясывая по-сатанински. Бедный Коль, и тот не знал, куда ему деть свое большое тело подальше от этой пьяной клоунады — ведь кругом были телекамеры. Вот это действительно было «торжество». Кстати, непонятно почему наш всеми уважаемый глава Русской Православной Церкви Алексий II до сих пор прилюдно не объявляет, что в теле Ельцина сидит сатана. Ведь это же всем очевидно: как только Борис Николаевич «врежет» — сатана тут же выскакивает наружу. Ведь это же позорище, умудряется в церкви по праздникам позировать со свечкой перед телекамерами.
Что касается Восточной Европы, то это был единственный торжественный момент, который немцы с превеликим удовольствием записали на видеопленку и прокручивают ее по Германии и на всю Европу в основном в двух случаях: в рубрике «Вечер смеха» или же в передачах на серьезную тему «Развитие человечества. Раздел — русский интеллект». Для кого-то «концерт» Ельцина до сих пор вызывает гомерический хохот высшего класса, а для нас — это срам и стыд, в котором участвовал глава нашего государства, гарант Конституции, призванный олицетворять честь и авторитет России.
Вывод же войск из Монголии прошел тихо, незаметно, безлико. Как и в Европе, там были оставлены прекрасные военные городки и другие сооружения. Особенно добротными, современными были построенные нами аэродромы и все необходимое для жизни и боевой деятельности авиации. Семьи летчиков были обустроены ультрасовременно — мы не имели такого комфорта в СССР. А сейчас все это превращено в руины. Никому не нужно. Развалено и растащено.
Для того, чтобы читатель представил объем нашей работы по выводу войск, я назову несколько абсолютных цифр, которые сегодня, конечно, уже не представляют никакой государственной, а тем более военной тайны. Да и в 90-е годы, когда выводились наши войска, США и НАТО, конечно, имели все необходимые сведения. Наконец, в переговорном процессе о сокращении обычных вооружений мы тоже обязаны были называть цифры.
За период с 1989 по 1994 год мы должны были вывести 625 тысяч офицеров и солдат. Это всё то, что стояло в строю.
Сюда надо приплюсовать и семьи офицерского состава и прапорщиков, а также вольнонаемный состав — это еще несколько сот тысяч человек. А всего около миллиона (для сравнения: население республик Северного Кавказа составляет в среднем 300–350 тысяч человек). И всем им нужен был не просто кров, а современные условия для жизни и деятельности. Это в послевоенные годы люди вынуждены были жить и в палатках, и в бараках, и в сборнощитовых домиках. Но тогда было понятно: только что закончилась самая кровавая и разрушительная война. Сегодня же наши воины должны быть оснащены современной боевой техникой и вооружением, иметь современную жилую и учебную базу. Вот тогда и можно говорить о боевой готовности армии. Увы, к сожалению, при выводе наших войск из Германии это элементарное требование не соблюдалось.
Предстояло же вывести: 35 мотострелковых и танковых дивизий, 2 мотострелковые бригады, 17 ракетных и 15 зенитно-ракетных бригад, 10 артиллерийских бригад, 1 бригаду ВМФ. Далее — 11 авиационных дивизий, включающих в себя 43 авиационных полка, плюс 18 вертолетных полков. Кроме того, около 2 тысяч различных частей и учреждений типа ремонтных заводов, арсеналов и т. д.
В числе крупного вооружения и боевой техники предстояло вывести около 2 тысяч самолетов, почти 1,5 тысячи вертолетов, более 13 тысяч танков, 15,5 тысячи боевых машин пехоты, 8,5 тысяч единиц артиллерии.
Кроме того, нужно было принимать решение относительно управленческого аппарата. Управления Западного и Юго-Западного стратегических направлений, как и управление всех групп войск, а также ряда армий, были расформированы. Жаль, конечно, что были ликвидированы управления таких армий, которые навечно вошли в историю нашего народа и Вооруженных Сил. Например, управление 8-й Гвардейской Сталинградской армии (бывшей исторической 62-й армии). Мне жаль не потому, что я в ней воевал в Сталинграде и прошел с боями до штурма Берлина включительно. А потому, что в наших Вооруженных Силах таких армий больше нет. Переформировали управление армии вначале в корпус, а потом «зарубили» корпус. И произошло это не потому, что к руководству Вооруженными Силами пришли военачальники, которые сами не воевали. А потому, что допущены непростительная небрежность и безразличие к нашей истории. Подход был механический. Никто не думал и не думает о том, что одним из факторов высокой боевой готовности является моральный дух. Я помню, как одни эти слова: «Служу в 8-й Гвардейской Сталинградской армии» — поднимали морально-боевой дух солдат. А когда они узнавали в деталях о ее боевом пути, то у каждого крепло желание стать достойным ратной славы гвардейцев-сталинградцев.