Разумеется, в Главкомате, как правило, были сильные штабы и их начальники, а также Политическое управление во главе с членами Военного совета. Все рода войск и службы были представлены на уровне главных и центральных управлений, а их начальники — в звании генерал-полковника. Ракетными войсками и артиллерией, как правило, командовал маршал артиллерии.
Когда я принял у Евгения Филипповича Ивановского Главное командование Сухопутных войск, то Военный совет Главкомата, в который фактически входили все заместители главкома, начальники родов войск, служб и начальники главных управлений, был высоко подготовленным, исключительно организованным и деятельным. Вообще всю свою службу, начиная с войны, я попадал в сильные коллективы и меня окружали замечательные офицеры и солдаты, хорошо подготовленные, самоотверженные. Естественно, бывали и исключения, но весьма редко. Основная масса действовала так, что я верил в них как в себя. И сейчас вспоминаю их исключительно с теплотой и уважением.
У генерала армии Анатолия Владимировича Бетехтина богатый послужной список. Служить ему приходилось в суровых краях, да и родился он на севере. Обладает отличной подготовкой и организаторскими способностями. Весьма авторитетный человек. Любые задачи выполняет легко, но с высокой ответственностью.
Генерал-полковник Михаил Данилович Попков — член Военного совета — начальник Политотдела. Хоть он и подчинялся Главпуру СА и ВМФ, но положительной чертой его было то, что он не копировал начальника Главпура А. А. Епишева, а был весьма самостоятельным в принятии решений и руководстве порученным участком.
В 1990 году на этот пост пришел генерал-полковник Николай Андреевич Моисеев. Он добросовестно выполнял свои обязанности, всячески помогал главкому и другим членам Военного совета, был связующим звеном в Военном совете, а Политуправление в его бытность стало более открытым и прозрачным. В нем не было духа цековщины, т. е. какой-то загадочности, таинственности, недосказанности, отчужденности, хотя такие функционеры в наше время были, и старались они говорить вроде все «начистоту», по-партийному… однако между ними и истинными коммунистами, к сожалению, была преграда. Отталкивало от таких деятелей стремление подчеркнуть, что, мол, ты — командир, но и я — член Военного совета, я тебе не подчинен и буду делать так, как считаю нужным. Вот Н. А. Моисеев не был таким и ничего подобного не демонстрировал. Он делал то, что записывалось в решениях Военного совета. И это поднимало его авторитет. Что касается меня, то у нас с ним сложились самые добрые откровенные отношения.
Генерал-полковник Дмитрий Александрович Гринкевич был начальником штаба Группы Советских войск в Германии и несколько лет возглавлял Главный штаб Сухопутных войск. Он немало сделал для совершенствования работы Главного штаба, постоянно помогал штабам военных округов. Для главкома Главный штаб был, разумеется, основной опорой в разрешении всех наших проблем, отношения у нас были хорошие, открытые. Он, как и другие заместители главкома, заходил ко мне в любое время без стука. Д. А. Гринкевич был начальником штаба высшего класса и брал на себя многие крупные вопросы. Но, как и многие люди, побывавшие в своей роли десятилетия, совершенно не терпел ни малейшей критики. Я же на одной из коллегий Министерства обороны критически высказался и в свой адрес, и в адрес Главного штаба СВ относительно недостаточного проведения контроля за службой войск в военных округах. Это вызвало у Дмитрия Александровича обиду — он просто не мог даже представить, что у него могут быть какие-то недостатки. И мы, к сожалению, расстались не так, как хотел бы этого я.
Д. А. Гринкевича сменил генерал-полковник Михаил Петрович Колесников. Он включился в работу так, что никто и не почувствовал, что у нас появился новый начальник Главного штаба. Это был уже опытный руководитель. Перед тем командовал армией и длительное время был начальником штаба Южного стратегического направления. Главнокомандующие этого направления приходили и уходили, а начальник штаба оставался. Надо иметь в виду, что это стратегическое направление и по территории, и по количеству союзных республик фактически было самым большим. Сюда входили: Закавказский военный округ — три союзных (Азербайджан, Армения, Грузия) и несколько автономных республик; Туркестанский и Среднеазиатский военные округа — пять союзных (Казахстан, Киргизия, Туркмения, Таджикистан и Узбекистан), ряд автономных республик и округов. Естественно, в этих условиях главнокомандующий стратегического направления должен быть на высоте, а его штаб — обеспечить взятие этой высоты. Думаю, что Михаил Петрович с такой задачей справился успешно. Поэтому Главному штабу Сухопутных войск просто повезло, что именно Колесников был назначен на эту должность. Служба у нас с ним спорилась прекрасно.