Когда все истребители были у своих укрытий, полковник Бурав-ков доложил, что поставленная задача выполнена.
– А высший пилотаж ваши летчики могут продемонстрировать?
– Так точно! Каждый летчик 1-го и 2-го класса может показать весь перечень фигур высшего пилотажа. У нас в каждой эскадрилье три-четыре летчика 1-го класса и столько же 2-го. Остальные – 3-го класса. Из какой эскадрильи прикажете привлечь? – спросил Буравков.
– По усмотрению командира полка.
Полковник Буравков приказал летчикам 1-го и 2-го класса первой эскадрильи под руководством ее командира выдвинуться в исходное положение для выполнения отдельных задач. Таких оказалось всего 7 человек. Из них пятеро продемонстрировали индивидуальное мастерство (два одновременно: один – в одном районе неба, второй – в другом). Общее руководство прямо от нас осуществлял командир полка. Ему помогал командный пункт. И в заключение одна пара продемонстрировала воздушный бой. Даже если бы описывать все то, что мы видели, взялся специалист экстра-класса, то, конечно, и он не смог бы передать и часть того, что делали воздушные виртуозы. Командир полка на все реагировал спокойно. Сообщал только, какую фигуру высшего пилотажа выполняет летчик, но никаких оценок не делал. Зато Павел Степанович Кутахов заливался соловьем. Да и как тут удержать Главкома ВВС? Фактически идет проверка на самом высшем уровне, и летчики показывают класс.
Когда все самолеты приземлились, министр обороны спрашивает:
– А командир полка что-нибудь из всего этого может выполнить?
– Командир полка, товарищ министр обороны, может выполнить все то, что вы видели, и еще кое-что, – доложил Буравков. – Позвольте показать? – Позволяю, – сказал министр.
Полковник Буравков спустился по лестнице и твердой, уверенной походкой направился к своему самолету. Уже даже в этом чувствовалась сила и надежность. Через три минуты самолет выкатился на взлетную полосу, немного притих, собираясь с силами, затем взревел и понесся, как вихрь. Проскочив наш дом с площадкой, где стоял министр (это чуть больше половины полосы), самолет отрывается от земли, летчик переводит его в вертикальное положение, включает форсаж – и вот уже стальная птица, как снаряд, летит в синее небо. Все выше, и выше, и выше.
– Это же какие перегрузки! – не выдержал Кутахов.
Все поддерживают, поддакивают, восхищаются. Молчит только министр. Но следит за самолетом, не отрываясь. Казалось бы, надо поставить 5 с плюсом и на этом закончить. Но командир полка показывал все: «бочки», «петли», «штопор», «свечки» и т. д. Конечно, его мастерство было значительно выше его питомцев, хотя каждый из них был ас. Затем истребитель вроде бы зашел на посадку, и все собрались было его встречать и поздравлять пилота. Но каково было наше изумление, когда Буравков, ведя самолет над посадочной полосой на высоте около 50 метров, не выпускал шасси. Кое-кто начал беспокоиться. Однако, не долетая около километра до нашего дома – площадки, самолет переворачивается кабиной вниз и «брюхом» вверх и, промчавшись мимо нас на огромной скорости примерно полтора километра, взмывает вертикально вверх, опять включив форсаж. Все были потрясены. – Вот, паразит, что вытворяет! – не удержался от высшей степени похвалы Павел Степанович Кутахов. Министр обороны, видимо весьма удовлетворенный всем увиденным, поинтересовался: – Он сколько командует полком? – Пятый год, товарищ министр обороны, – отвечаю я. – Конечно, он давно заслуживает выдвижения. – Мы эту тему уже и с командующим округом, и с командующим Воздушной армией обсуждали, – отреагировал Павел Степанович, – они нажимают, чтобы Буравкова сразу назначили на дивизию. – Правильно предлагают. Дайте команду, чтобы он шел на посадку, – уже забеспокоился министр обороны. Одновременно приказал Кутахову, чтобы тот собрал летный состав прямо сейчас, пока командир полка садится. По команде заместителя командира полка летчики трусцой начали собираться на площадке у дома. Буравков прекрасно сел, выпустил тормозной парашют и подогнал самолет на прежнее место. Навстречу ему побежал офицер штаба и, очевидно, доложил о распоряжении министра обороны. Командир полка подошел к строю, скомандовал: «Равняйсь, смирно, равнение на середину!» – и, подойдя к министру обороны, четко доложил, что летный состав полка по его распоряжению построен. Министр обороны тепло выступил перед летчиками, поблагодарил их за высокую подготовку, а командира полка наградил памятным подарком. Перед отъездом с аэродрома Гречко говорит мне: – Полк 128-й мотострелковой дивизии построить в парадной форме. Я буду делать смотр. А от аэродрома до полка ехать максимум 20 минут. Я к телефону – отдаю распоряжение командиру дивизии (благо все «сидят» на телефонах): – Немедленно, буквально по тревоге, построить 149-й мотострелковый полк в парадной форме одежды с личным оружием и представить его министру обороны для смотра. Министр обороны выезжает сейчас с аэродрома в полк. Вам – отдать распоряжения, выехать на место и оказать помощь.