Андрей Антонович обошел вокруг него и, глядя сверху вниз (солдат был немного больше 1,5 метра), спрашивает:
– Ты кто?
– Как кто? Истребитель танков – вот я кто! Все это знают.
На нем были гранатомет и огромная сумка для гранат, которая почти касалась земли, так как ремень не был подогнан. Обмундирование на солдате было хоть и добротное, но не подогнано. Особенно мундир – тонкая шея болталась в воротнике, как спичка! – Воротник в плечах не жмет? – Не-а! – А чего же ты такой…
– Такой худой и маленький? – уточнил солдат. – Меня все в полку спрашивают: «Ты чего такой, Усымбаев?» А я всем отвечаю: «Расту, еще молодой».
– А как стреляешь?
Солдат посмотрел на ротного. Командир роты понял, что солдат просит сказать за него.
– Товарищ министр обороны, Усымбаев поражает цели с первого выстрела и из гранатомета, и из автомата.
– Ну, расти, солдат! – С этим напутствием министр обороны закончил осмотр.
Затем опять вышел к середине строя, посмотрел на полк и, отойдя к трибуне, приказал мне подозвать командира полка, который остался перед строем, ожидая, очевидно, команду на прохождение торжественным маршем. Все-таки все в парадном обмундировании, офицеры в белых перчатках, солдаты при белых ремнях и в фуражках. Командир полка, четко печатая шаг, подошел к министру и, остановившись в трех шагах, доложил. Андрей Антонович заговорщически поманил его к себе. Тот подошел вплотную. Тогда Гречко, глядя в глаза командиру, как обычно, тихо и спокойно говорит:
– Объявите полку полную боевую готовность и выведите его в запасный район. Никаких ограничений!
Обалдевший командир полка хлопал глазами. Тогда так же тихо министр обороны повторяет задачу еще раз. Только после этого командир полка изо всех сил скомандовал:
– Боевая тревога! Выходим в запасный район. Поротно бегом марш!
Все подразделения бросились в парк боевых машин. Офицеры в белых перчатках садились за рычаги управления боевых машин там, где не было механиков-водителей.