В проекте Договора от Советского Союза оставались рожки да ножки, поскольку подчеркивался суверенитет каждой республики, слово «социалистических» республик было исключено даже из названия будущего Союза. Это был шаг назад. Вторым шагом назад был перечень республик, данный в препроводительной записке, подписанной главой нашего государства: «Президент Союза Советских Социалистических Республик М. Горбачев». Сама подпись звучала издевательски, ибо в перечне значилось всего девять республик из пятнадцати, которые якобы готовы были подписать Договор, хотя фактически их было меньше. А Латвия, Литва, Эстония, Армения, Грузия и Молдавия вообще не были обозначены.
Вот эта препроводительная записка:
«Направляю текст проекта Договора о Союзе Суверенных Государств, завизированный руководителями полномочных делегаций республик 23 июля 1991 года в Ново-Огарево.
Предлагается открыть Договор для подписания государственными полномочными делегациями 20 августа с. г. Подписание проводить в Георгиевском зале Большого Кремлевского дворца поэтапно в следующие сроки:
20 августа – РФСФР, Казахстан, Узбекистан;
3 сентября – Белоруссия, Таджикистан;
20 сентября – Туркмения, Киргизия;
10 октября – Украина, Азербайджан, другие республики, союзная делегация.
Дата и порядок проведения торжественного акта по случаю завершения подписания договора будут согласованы дополнительно».
Автор этой записки неуклюже старался заверить читающих документ, что отсутствующие в перечне республики якобы подразумеваются во фразе «…другие республики…».
После прочтения этого документа возникал логичный вывод о том, что авторы договора вместе с Горбачевым отрекались от социализма…
Горбачев готовил этот Договор в обстановке полной секретности – он утаивал его от народа, чтобы никто не мог помешать подписанию документа, ставящего точку на Союзе Советских Социалистических Республик. Только 15 августа, благодаря утечке информации, сделанной В. Павловым, одна из газет опубликовала полный текст проекта Договора, и тогда многим стало ясно, что на самом деле президент-предатель задумал прекратить действие Союзного договора 1922 года, а вместе с ним отправить в историю и СССР. Таким образом, топор над страной был занесен. Часы истории отстукивали последние минуты великого Советского Союза…
Глава 2
Трагедия страны – это и моя личная трагедия
Проведение учений и сборов в Прикарпатском военном округе для руководящего состава Сухопутных войск. – Вести 16 августа 1991 года. – Встречи 17 августа. – Поездка 18 августа к Горбачеву в Крым. – Мои действия в Киеве. – Убийственные шифрограммы. – Выступление ГКЧП. – «Лебединое озеро» вместо активных действий?! – Вибрирующая пресс-конференция ГКЧП. – Документы ГКЧП. – Народ был готов, способен и ждал. – Отсутствие твердого управления страной. – Провокация с жертвами в ночь с 20 на 21 августа. – Так что же произошло?
После проведенного в стране референдума 17 марта 1991 года, а также после моего выступления на заседании Совета Федерации, которое вел Горбачев, я вскоре не ко времени заболел. Из меня «выходил» Афганистан. Тени различных болезней, приобретенных в этой стране, продолжают сопровождать по сей день.
26 марта меня госпитализировали, и в тот же день на консилиум были приглашены наши медицинские светила. Все единогласно поставили диагноз и пришли к выводу, что сложную полостную операцию надо делать немедленно. Однако так же дружно «светила» разошлись во мнении о методе ее проведения. На одной стороне был доктор медицинских наук, профессор Николай Григорьевич Сергиенко. А на другой – все остальные, и тоже с высокими титулами, в том числе и академики. Операция была поручена Н.Г. Сергиенко, поэтому он, видя бесполезность дальнейшей дискуссии, объявил, что будет делать операцию так, как считает нужным, – всю ответственность за последствия он берет на себя. Начальник госпиталя профессор Крылов утвердил это решение, и Николай Григорьевич, создав операционную бригаду, приступил к подготовке.
Об этом и обо всем остальном он мне рассказал уже позже.
Когда меня вкатили в операционную, то она мне показалась каким-то храмом со святыми в светло-голубых халатах, белых колпаках и марлевых повязках на лице, со слегка поднятыми в перчатках руками. Все смотрели на меня. Приблизительно за час до операции ко мне приходил Н.Г. Сергиенко. Спокойно, ровным и даже тихим голосом (что является его характерной чертой) он, не торопясь, рассказал, как будет проводиться операция и как я должен себя вести. Я чувствовал, что за этим тихим голосом скрывается твердый характер и могучая сила. Поэтому на душе у меня было совершенно спокойно.