Внезапно в вышине неба послышался грозный рёв. Он доносился с северо-востока. Мастер вскочил и со всех ног помчался в ту сторону. Он услышал, как затрещал лес, как завопили ночные жители, и как кто-то громко закричал. Мастер узнал голос Квина и спустя минуту, ориентируясь лишь по слуху, достиг места действия.
То, что он увидел, заставило его негромко простонать и осесть на землю.
К нему подбежал Квин, кашляя от вездесущего тумана, которым был наполнен ночной воздух. Он схватил Мастера за плечи и в испуге обернулся назад.
Там, среди горы поваленных деревьев, песка и пыли вперемешку с серебристо-зелёным туманом, стоял на дыбах Смерк. Он угрожающе рычал, расправив крылья. Его глаза сверкали. Прямо перед ним в извивающихся клубах тумана стоял призрак Фреммора с поднятым мечом. Дракон пронзал его яростным взглядом, махая передними лапами в воздухе. Фреммор бесстрастно глядел ему в глаза своим печальным взором. Его единорог, не выдерживая психической атаки дракона, то и дело вставал на дыбы, но не приближался к Смерку ни на шаг. Но Квин и Мастер глядели не на призрака. Они видели лишь до смерти перепуганного Уоллфрида, который, прижавшись к одной из напряжённых задних лап Смерка, дрожал всем телом и почти не двигался от сковавшего его ужаса. Его взгляд был прикован к глазам Фреммора, который глядел на дракона. И тут Мастер кое-что вспомнил и крикнул дворецкому:
- Уоллфрид, отвернись! Не смотри на него!
Услышав голос, Первый слуга резко повернул голову к кричавшему, и уже Мастер встретился с ним взглядом. С облегчением в душе он заметил, что Уоллфрид спрятал голову за ногой дракона, но теперь он сам не мог отвести взора от холодных и печальных глаз призрака, словно тот его гипнотизировал.
- Мастер, очнись! – испугался Квин, в котором вдруг неизвестно откуда появилась отчаянная смелость. Видя, что Мастер на него не реагирует, вперив взгляд в никуда, он схватил с земли камень и с криком «Вот тебе, дворецкий!» встал во весь рост, загородив собою Мастера, и швырнул камень во Фреммора.
Камень пролетел сквозь призрака, пройдя через его грудь. Фреммор в ответ взвил единорога на дыбы и взмахнул мечом, готовясь, по-видимому, преследовать Квина.
Но тут произошло нечто такое, чего Фреммор явно не ожидал: Смерк нагнул змеиную голову и полыхнул огнём под копыта единорогу. Тот громко завизжал и расплылся в туман. Но с Фреммором того же не произошло. Он медленно опустился на землю, распрямив ноги, и вновь взглянул на дракона. Смерк, выпрямившись, спокойно глядел на него, словно говоря: «Ступай с миром, мы не хотим тебе зла. Того, кого ты ищешь, среди нас нет».
Первый слуга с минуту глядел в глаза Смерку, а затем повернулся и, войдя в чащу, превратился в туман, который тут же растворился в ночном воздухе.
Квин и Мастер бросились к Смерку и Уоллфриду.
- Боже мой, Уоллфрид! – чуть не плача, простонал Мастер. – С тобой всё в порядке?
Он помог старику встать. Уоллфрид всё ещё дрожал, но уже не так сильно. И, по-видимому, не мог говорить. Мастер попросил Квина посадить старика на Смерка, а сам, подойдя к морде дракона, потрепал его по гриве на макушке и сказал:
- Молодец, Смерк! Ты защитил Уоллфрида. Спасибо тебе.
- Эй, – раздражённо заметил Квин. – А обо мне ты забыл? Я спас тебя от призрака, а то, чего доброго, ты бы свихнулся.
Мастер рассмеялся.
- И тебе спасибо, Квин. Только я беспокоюсь за Уоллфрида. По-видимому, Фреммор его напугал настолько, что он теперь самостоятельно от шока не оправится. Взгляни на него: наверное, сегодня ему довелось увидеть Фреммора по ту сторону зеркала.
- Это ты о чём? – не понял Квин, пытаясь, сидя в седле, унять дрожь в руках Уоллфрида и в своих собственных.
- О том, Квин, что он не мог себе и представить, что ему доведётся уносить ноги от своего бога, которому бедный старик безгранично верил и поклонялся.
- А почему ты думаешь, что его бог хотел его убить? – спросил Квин. – Он же призрак. Как он может убить? Да ещё того, кто ему поклоняется?
- Квин, – с укором начал Мастер. – Как ты думаешь, можем ли мы знать, о чём этот Фреммор думает, или о его возможностях? Может, он убивает взглядом, о чём я и подумал, когда он посмотрел на меня? Или, может быть, он погнался за нами для того, чтобы за руку поздороваться?
- Всё, молчу, – смирился Квин.
Мастер сел в седло.
- Квин, – попросил он. – Поменяйся с Уоллфридом местами.
- Зачем это? – удивился офицер.
- Чтобы он, чего доброго, не выпал из седла во время полёта, и чтобы поскорее пришёл в себя. Давай, Квин.
Офицер послушно посадил старика на своё место, а сам сел сзади.
Мастер обернулся к дворецкому и даже закусил губу от жалости.
Уоллфрид выглядел ужасно, если не хуже. Он словно постарел ещё лет на пятнадцать. Конечно, ему будет очень тяжело смириться с таким сокрушительным ударом по его вере, подумал Мастер, ведь никто ещё не поклонялся призраку. Поэтому сейчас несчастный старик не мог произнести ни слова, мелко дрожа и покорно сидя в седле, а в глазах его отражался лишь безысходный страх и немая мольба, словно он просил сказать ему, что всё это неправда.
- Ему скоро станет лучше, – взглянув на Уоллфрида, убеждённо произнёс Мастер. – Надо лишь его успокоить и дать ему поспать. Завтра мы решим, что делать дальше после этой тяжёлой ночи.
Поднявшись над лесом, Мастер сразу заметил оставленную ими полянку с затушенным костром после нападения Фреммора. Направив туда Смерка, Мастер, лишь убедившись, что никаких посторонних звуков или шорохов поблизости нет, опустил дракона.
- Квин, – велел Мастер, – неси сюда все постели, будем спать рядом. Вытащи всё, что в моих мешках, – они вон там, спрятаны в кустах. Там есть тёплые одеяла и свёртки из шкур. Приготовь всё это и уложи Уоллфрида. А я пойду, раздобуду новых веток для костра.
- Будь осторожен, Мастер, – предупредил его Квин, у которого всё ещё дрожал голос.
Недожаренные куски кабаньего мяса всё ещё висели на вертелах над кучей пропитанных сыростью веток. Квин уныло взглянул на них и принялся стаскивать в одну кучу тюфяки, а затем отправился за мешками Мастера. Смерк тем временем согревал паром из ноздрей ноги Уоллфрида, который неподвижно сидел в седле и смотрел прямо перед собой невидящими глазами, не замечая ничего вокруг. Он видел перед собою только нечёткую фигуру Фреммора, снова и снова подымающего на дыбы единорога, и взмахивающего Королевским мечом своего лорда. И глаза его глядели Уоллфриду в душу, безжалостно разрушая её, а вместе с ней – и его веру…
А в английском замке Вейсголлвилд было неспокойно: лорд Лайтенвуд не находил себе места. Его дворецкий Уоллфрид Бергмор уже давно должен был вернуться назад, утопив дракона и двух его всадников в каком-нибудь озере, как сам ему объяснил во время погони. Хотя, возможно, у старика возникли трудности с транспортом, ведь дракон отдалился от Лондона почти на триста километров, когда солдаты лорда нагнали его. Но в любом случае лорду оставалось надеяться на то, что в скором времени Уоллфрид вернётся назад.
Всю ночь не сомкнув глаз, лорд Лайтенвуд бродил по замку, то проклиная Уоллфрида, то моля небеса о его возвращении. Но забрезжил рассвет, и разгневанный, потерявший терпение англичанин с шумом и грохотом спустился во двор замка, крикнув ближайшему к нему солдату:
- Готовь своих людей, Слэйд, мы отправляемся на поиски!
- Но милорд, – попытался возразить ему солдат. – Мы ведь только вчера вернулись обратно. Машинам нужна смазка и тщательный осмотр на предмет исправности, и потом – ваш слуга просто не мог покрыть такое большое расстояние за одну ночь, даже на самых быстрых лошадях. Вероятно, он заночевал где-нибудь, а сейчас в пути, вот и всё.
- ВСЁ?!! – неистово вскричал лорд, сделав грозный шаг к солдату. – Ты забыл, с кем разговариваешь, ничтожество, или тебе напомнить? Выполняй приказ, живо, или твоя голова станет украшением для копья!
Солдат отдал честь дрожащей рукою и, съёжившись, помчался исполнять волю лорда. А Лайтенвуд не торопясь вернулся в замок, где уже был накрыт большой стол для завтрака.