Альбина не знала, как устроена башня, иначе Джеральд непременно попался бы ей в лапы. И не могла теперь видеть, увлечённая поимкой, что происходит во дворе и соседних башнях дворца. И когда когтистая лапа драконицы уже почти настигла загнанного в угол Джеральда, он коснулся края висевшей на стене картины, и… провалился вниз, в открывшееся прямо под ним отверстие, из которого тут же возник длинный и острый шип, на который и опустилась лапа Альбины.
Завизжав от чудовищной боли, драконица выдернула лапу вместе с застрявшим в ней шипом, и тут же новый дикий крик сотряс Гулсенскасл: бронзовую драконицу окутал дым от выстрелов десятков пушек. Обстрел был непрерывным, но не продлился и полуминуты. Но в какой-то момент страшный драконий визг оборвался, и окровавленное тело Альбины вместе с разбитой ударами башней обрушилось вниз, на каменные плиты двора.
…Когда дым рассеялся, напуганные грохотом солдаты увидели плоды своей атаки: посреди обломков некогда грозной и могучей башни лежало изувеченное тело некогда также грозной и могучей драконицы. Только теперь её шкура была уже не бронзовой, а кроваво-красной. А её навсегда застывшие прекрасные глаза в немом укоре были устремлены на ворота дворца, откуда только что вышел довольный Джеральд Лэнс.
- Отличная работа, братцы, – похвалил он солдат. – Враг повержен. А вы заслужили достойную награду. – Он подошёл к драконьей голове и, поставив на неё правую ногу, всадил копьё Сенджамина между потухших глаз. – Можете разделать и съесть свою добычу. А рога приказываю отпилить и сделать из них кубки для вина. Выполняйте.
Он повернулся, выдернул копьё и удалился прочь. Солдаты тут же обступили поверженного гиганта. И никто не видел, как, не замеченный никем в общей суматохе, в одном из проёмов крепостной стены глядит на кошмарное зрелище подлинный правитель Гулсена. Глядит, чтобы в следующий момент покинуть навсегда свою бронзовую спасительницу, которой уже никогда не суждено будет поднять его на себе в облака…
Некоторое время спустя к телу бронзовой драконицы подошёл Слэй. Во время штурма Альбиной дворца он рвался сразиться с ней, однако Джеральд отдал дракону мысленный приказ не вмешиваться. Теперь же, стоя подле поверженной противницы, у которой солдаты уже отпилили оба рога, Слэй пребывал в смешанных чувствах. Ведь совсем недавно они любили друг друга, растили общее потомство и просто радовались жизни, как и их хозяева, пока с ним, как и с другими драконами королевства, не произошли необъяснимые перемены, а вслед за этим – и с людьми. И тогда они с Альбиной стали врагами друг другу. Обнюхивая остывшее тело, чёрный дракон уловил энергетику последних мыслей бронзовой драконицы. Коротенький обрывок её последнего желания был адресован ему, бывшему партнёру и отцу её детей. «Прочитав» послание, Слэй очень удивился: Альбина просила – нет, она умоляла… съесть её труп! Чёрный дракон брезгливо фыркнул. Вероятно, в последние секунды перед смертью она сошла с ума, подумал он. Однако солдаты пока не торопились разделывать тушу, оставив её одиноко лежать в опустевшем дворе Гулсенскасла. К тому же, Слэй сегодня ещё не охотился, а его ненависть к Альбине не стала меньше даже после её гибели. И чёрный дракон решил исполнить её последнее желание.
Зайдя спереди и глядя в застывшие янтарные глаза той, которой он когда-то так восхищался, Слэй нагнул голову и медленно раскрыл широкую, бездонную пасть…
Во дворце Гулсенскасл по случаю победы Джеральд Лэнс закатил пир. В самом большом зале был накрыт стол, за которым собралась вся аристократия. Хозяин торжества провозглашал один тост за другим. И, когда пирушка уже начала постепенно превращаться в банальное пьянство, в зал вбежал один из солдат.
- Ваше королевское величество! – вскричал он. – Лайонелл О`Крайтон… сбежал!
Только сейчас празднующие отдельно от интеллигенции солдаты, вернувшись в подземелье, заметили пропажу. Вскочив, уже порядком захмелевший Джеральд в бешенстве заорал, ударив кулаком по столу:
- Как вы могли такое допустить?! Немедленно обыскать территорию дворца на пять километров вокруг!!! С виновниками разберусь позже! Прочёсывать территорию на драконах и только на них – он может быть опасен! Выполняйте!!!
- Слушаюсь, – испуганно пробормотал солдат и выбежал вон на дрожащих ногах.
В зале повисла гнетущая тишина. Все боялись пошевелиться, дабы не вызвать ненароком на себя гнев рассерженного дворецкого. Тяжело дыша, Джеральд, так и не сев, сжимал в кулаке правой руки надкушенный плод лилового дерева, и лихорадочно обдумывал, что ему делать дальше. Замутнённый вином рассудок говорил ему о том, что дальше пировать уже не имеет смысла.
Выйдя из-за стола, Джеральд быстрыми шагами и едва сохраняя равновесие, вышел из зала и двинулся в подземелье, чтобы лично убедиться в том, что пленник сбежал.
У пустой, распахнутой настежь камеры беспомощно топтались два стражника. Запихнув их обоих за решётку сильным пинком, Джеральд молча удалился. Желая выветрить из головы хмель, он вышел во двор. Но и тут ему легче не стало. Войско Гулсенскасла в спешке седлало и поднимало ввысь драконов, так что от шума у правителя Гулсена вновь разболелась голова. Он побрёл туда, где должно было лежать тело Альбины, но, дойдя до того места, обнаружил лишь большое кровавое пятно. Вздрогнув, он в ужасе предположил невероятное. Но он ведь видел эти мёртвые глаза, он воткнул копьё ей в голову! Неужели после такой бомбёжки и его «контрольного» укола эта тварь выжила?
В панике оглядывая двор и небо над башнями, Джеральд в беспокойстве заметался. Его в любой момент могла схватить эта бронзовая бестия, только на этот раз он был один, без солдат, а это означало, что если он попадёт к ней в когти, ему уже ничто не поможет.
Надо было бежать. Бежать отсюда сейчас же и вновь поднимать батальон пушкарей. Немедленно.
Но он не успел. На землю легла громадная тень, и вслед за этим громовой рёв сотряс воздух. Джеральд в страхе обернулся. И увидел то, чего так боялся.
Над ним зависла бронзовая драконица. Опустившись на передние лапы, она молча глядела на него. И не нападала. А напуганный до полусмерти Джеральд не мог даже пискнуть. Альбина могла в любой момент прикончить его, но лишь приковала взглядом. И тут в сознание Джеральда вторглись её слова:
«Это я, Слэй».
Дворецкому показалось, что он ослышался – всё-таки алкоголь окончательно поработил его разум. Но тем не менее дракон не нападал. Более того – видя недоверие Джеральда, он несколько раз настойчиво повторил вышесказанное. И «умолк», терпеливо ожидая ответа.
«Слэй? – не веря собственным глазам, переспросил Джеральд, подавшись вперёд. – Это вправду ты?»
Дракон едва заметно кивнул. Но он был настолько точной копией Альбины, что если бы не рога, которые Джеральд приказал отпилить у драконицы, он ни за что не поверил бы сейчас словам исполина. Он подошёл к дракону и дотронулся до его лапы, предполагая, должно быть, что Слэй в чём-то вывалялся и теперь разыгрывает его – однако чешуйки действительно приобрели бронзовый оттенок и не были запачканы. К тому же он заметил, что у Слэя странно раздулись бока и округлился живот. Подняв глаза, правитель Гулсена изумлённо воскликнул:
- Ответь мне, Слэй, что с тобой случилось?
Рассказав Джеральду о последнем желании Альбины, Слэй немало удивил своего хозяина, который теперь терялся в догадках, почему, проглотив дракона, другой дракон меняет свой окрас. И поскольку ему не с чем было сравнить этот феномен, он не стал ни ругать, ни хвалить своего любимца за то, что тот сделал. Потому что его вдруг осенило: теперь, когда Слэй невероятно похож на Альбину, можно будет с лёгкостью обмануть тех, кто за много километров отсюда захвачен в плен его осведомителем Хью Брендоном. За ними их отряд должен был вылететь завтра, но Джеральд решил не медлить, тем более неизвестно ведь, что будет, когда Слэй переварит бронзовую драконицу. Возможно, цвет его шкуры вновь станет нормальным, а значит, его хитрый план провалится, не осуществившись. Поэтому нужно было спешить.
- Слэй, мы сейчас же летим к архиву за нашими пленниками, у которых меч Гулла. Наконец-то я заполучу оба артефакта и устраню угрозу в лице этих пришлых англичан! – объявил Джеральд дракону.