- И звали его, – упавшим голосом отозвался Джойс, – Ричард Ван Оутсен.
- Какой ты догадливый, – с издёвкой произнёс Джеральд и, когда Лайонелл О`Крайтон перевёл скованный ужасом взор с лорда на дворецкого, невозмутимо продолжил: – Да, его звали Ричард Ван Оутсен. Его дед когда-то правил Британией, но, когда его свергли гулсенцы, поклялся отомстить. И на тот момент, когда я попал в портал Гулла, он уже отдавал энергию меча и копья в земной мир. Ричард долго ждал, когда к нему пожалует в гости кто-нибудь из гулсенцев, и просиживал возле знака днями и ночами около трёх месяцев. А так как в нашем зале не бывает никого кроме правителей, ждать ему пришлось долго. Ему нужен был человек из Гулсена, чтобы передать информацию о своём плане мести, таким образом завербовав сообщника, который не стал бы мешать происходящим в королевстве переменам. И, как я уже говорил, наш мир и их обменялись через портал своей энергией, и продолжают обмениваться до сих пор. К тому времени, как я оказался у него, бунты уже вовсю кипели в нашем королевстве, а у них, как он объяснил, все ждали какого-то конца света. Он сказал мне не вмешиваться в то, что происходит в Гулсене, объяснив, что пытаться изменить что-либо в переплетении нитей космической материи крайне опасно и невозможно для простого смертного, и ещё – что его месть удалась. Затем я вернулся обратно и сохранил в тайне всё услышанное, как и обещал.
- Но почему же ты не помешал ему? – вскричал разгневанный монарх. – Ты же тогда ещё не был заражён этой чумой! Или я неправ?
- Я ничем не заражён, понял? – крикнул Джеральд. – Был бы я заражён, то давно бы уже почувствовал это!
- Ты заражён, Джеральд, – твёрдо возразил Лайонелл. – Иначе бы ты так не стремился засадить меня за решётку. И ты не договариваешь, – добавил он, как только дворецкий открыл рот, чтобы возразить своему господину. – Назови, наконец, первопричину. Не человека, а первопричину кризиса в Гулсене!
Джеральд вопросительно поднял бровь.
- Я уже всё сказал, что знаю, – ответил он. – Что тебе ещё надо?
- Ваше величество, – вдруг произнёс Джойс. – Я, кажется, понял. Понял, когда увидел поменявшего окрас Слэя. Когда мы с Альбиной направлялись в Гулсенскасл, чтобы спасти вас, то попали в грозовой фронт и разбились прямо возле главного архива. Но хозяин здания оказался шпионом Джеральда и сдал нас ему. Мы благополучно оттуда сбежали, однако, пребывая у него «в гостях», я прочёл одну вашу легенду о двух драконах, сражающихся друг с другом под Новый год.
- Ну и что из этого? – удивился монарх.
- А вот что, – продолжил Джойс. – Слэй так же, как в той легенде, съел Альбину, и неожиданно поменял свой окрас. Однако если б он родился не с чёрной шкурой, а с любой другой, окрас его остался бы прежним. И знаете, почему? Альбина была как тот белый дракон из легенды – воплощением добродетели. А Слэй – воплощением порока. Чёрное победило белое, но хуже Слэй не стал, заметьте.
- Но и лучше тоже, – съязвил монарх.
- Погодите, – предупредил лорд. – Я к чему веду: эта легенда натолкнула меня на кое-какие размышления, и я вспомнил те рассказы, услышанные от жителей Небесных Холмов, о моде на чёрный цвет, а также о том доме, в котором нам предложили жить – он был выкрашен в чёрный и никто не хотел в него заселяться. Стало быть, именно в цвете всё и дело. И если, как только что сказал Джеральд, энергия меча и копья ушла в земной мир, породив там хаос, а точнее, истерию по поводу конца света и массовую гибель животных, значит, то же самое проникло и в Гулсен из нашего мира, породив хаос и здесь. И это что-то как раз и вызвало злобу ансервцев. Что это за земная энергия, я не в силах догадаться. Либо это какая-то совокупность негативной энергии, выражающаяся, например, в отрицательных эмоциях земных людей, либо чёрная магия того колдуна, что открыл портал, либо что-то иное. Ведь сам по себе чёрный цвет не имеет физической оболочки, в отличие от поменявших полярность в земном мире сил Импиринт-хоуп и Винд-фэйтс, изначально заключённых в мече Гулла и копье Сенджамина. И самой этой энергии, как мне кажется, должно быть очень много, чтобы она действительно захватила разум половины гулсенцев. Джеральд, – попросил он. – Вспомни всё до мельчайших подробностей: что необычного, быть может, говорил Оутсен и какова была обстановка на чердаке в тот момент, когда ты беседовал с ним.
- Вы больше ни слова от меня не услышите! – раздалось в ответ. – А теперь выполняйте, что обещали – сдавайтесь в плен!
- Умоляю, Джеральд, – взмолился монарх. – Ответь на его последний вопрос, и тогда мы сдадимся тебе! В последний раз послушайся моей просьбы, а после делай с нами, что хочешь!
- Вы и так уже достаточно узнали! – рявкнул в ответ дворецкий. – И даже более чем достаточно! Я вижу, Лайонелл, ты похитил из моего драконариума одного из сыновей Альбины?! За это ты можешь провести остаток своих дней в самом мрачном и самом гнилом подземелье Гулсенскасла!
- Пусть будет так, как ты пожелаешь, – смиренно ответствовал монарх. – Но я бы всё же желал услышать от тебя то, что попросил.
Дворецкий устало вздохнул и спустя несколько секунд раздумий произнёс:
- Ни в интерьере, ни в словах Оутсена не было ничего необычного, но в углу чердака валялась полусожжённая фигурка чёрного дракона. Я был рассержен, увидев, что сделал этот англичанин с великолепнейшим произведением искусства, ведь подданным ветви Ансерв всегда очень нравились чёрные дра…
- Вот она, разгадка! – прервал его Джойс. – Ваше величество, – взглянул он на Лайонелла. – Первопричина – в чёрных драконах! Оутсен проклял чёрных драконов, а вовсе не слуг Гулсена! Теперь я вспомнил свой сон, где мне снился Слэй и кричал что-то про проклятье. Он донёс до меня первопричину, а я тогда не понял, что он имел в виду. Вот откуда у них такая любовь к чёрному цвету! И вовсе не Джеральд испортил Слэя – это Слэй испортил вашего дворецкого!
- Но Слэй теперь не чёрный, – возразил монарх. – И, следуя твоей же логике, мой дворецкий должен был уже потерять всю агрессию! Почему же тогда это не так?
- Но ведь он только что рассказал нам то, что мы от него требовали, – пояснил Джойс. – Ясно, что изменившийся Слэй постепенно меняет его образ мышления в лучшую сторону. Альбина помогает нам и после смерти.
- И что ты предлагаешь для спасения королевства в таком случае? – недоумённо спросил Лайонелл. – Перекрасить всех чёрных драконов в белый цвет?
- Нет, это не поможет, – честно признался молодой лорд. – Нужно закрыть сам портал. И в этом – самая главная наша проблема. И моя вина, – он вынул дощечку со знаком Гулла. – Не окажись он у меня во время перемещения в ваше королевство, можно было бы, наверное, что-то сделать, но поскольку и знак, и меч с копьём находятся здесь, в Гулсене…
- То связь с земным миром прервана окончательно, – с грустью закончил за него Лайонелл.