- Вот и чудно. Да. И, Гайда. Если Абдыхан попросит тебя помочь ему чем-нибудь, ну, там, в эксперименте поучаствовать, подержать что-то. Ты, уж, сделай одолжение, помоги старику, подержи. Старенький он стал совсем, многих уже и не узнает, а тебя помнит. Та, уж, не подведи меня. Хорошо? - Гайда еще раз кивнул, но в глазах мелькнула опаска.
Я его понимаю. Дядька как-то пошутил над ним. На его глазах «превратил» красивую, стройную и невысокую девушку в большую желтую жабу. И не уверен я, что «пошутил», потому что глаза у жабы были один в один такие же, как у девушки. И квакала она очень жалобно, как-будто просила и умоляла превратить обратно. Гайда тогда здорово пробрало. Да и меня тоже. Потом он снова показал нам девушку. Она была такая же красивая, как и раньше, но немного слизи и желтизны на обнаженных предплечьях, здорово портили впечатление от ее красоты. Эти стареющие волшебники, вообще, такие непредсказуемые и опасные. Поэтому, я дождался, пока до Гайда дойдет весь ужас моей просьбы и сказал:
- Хотя. Нет, Гайда. Не помогай ему пока. Дел много. Так и скажи дядьке, что я просил не задерживаться. В другой раз, скажи. Хорошо, Гайда? Скажешь? - Гайда радостно закивал. Куда что делось. Как мало человеку нужно для счастья. Как много.
« - Ты чего такой? - Федя-я...Кха... - Чего «Федя-я»? - Мы-ым-мы-шей... Ну-ка, дыхни, зараза такая! - Не пил я! Просто Федя-я... мы-мышей... ловить, ик... - Чего? - Говорю, Федя-я... - Чего «Федя-я»? Ты можешь сказать, наконец!? - Ловить будет! У лавки Садыркула! - Что? И Кого? - Так я же и говорю: Федя-я - у лавки Садыркула. - Что «Федя-я» у лавки «Садыркула»? - Ничего. Ну, тебя. Мышей ловить будет. Тьфу. Задание получил он такое. Что вы за народ такой, бабы? - Чего-о-о? А скалкой по голове? Совсем охамел».
Ну и вот. Так и пошло, понемногу и в горку. Сбор сведений, подготовка к действиям, приготовление пищи, стирка и мытье, тренировочные площадки, учеба. Книг Федя набрал по экономике и механике, технике и «электронике». По электричеству, в общем. А как забрать из его головы эти книги пока непонятно. Попробовал записывать за Федей. Думал, найму писцов и перепишут все, ан нет. Не перепишут. Когда нет ни слов, ни понятий, ни представления о знаках - переписывать можно так долго, что уже и не нужно никому. Что может написать писец, когда слышит «формула квадратичного уравнения»? Здесь нужно два манускрипта разъяснений и три - толкований. И это только для одной книжки. В общем, я весь в раздумьях, люди в делах и заботах. Но на то она и жизнь, чтоб все шевелились. Как жалко, что эти «игроки» исчезли. Может, правда, еще появятся? Дай боги.
10
Для активации правильной мелодии в нужный момент, бард должен планировать свои действия, подбирая навыки так, чтобы все-таки сыграть необходимые ноты. На первых порах можно обойтись без нотной грамотности, достаточно знания табулатуры.
Из прошаренного гайда по Барду.
«- Послушайте, магистр, это совершенно невозможно! Изо дня в день, с утра до вечера. Я больше не могу слышать эти «кошачьи» концерты! Понимаете? Не могу! Я уже ненавижу эту лавку, эту работу, этих трубадуров несчастных и этих разноцветных клоунов. А стихи? Эти бесконечные, гнусавые завывания! Эти картинные позы! Рифмы эти, бедные! Я уже сам стихами говорить могу. На любые темы! Я с ума схожу от этой... этой... этой дури несусветной!
- Успокойтесь, пожалуйста. Я решаю этот вопрос. И очень скоро этот вопрос будет рассмотрен и положительно решен на заседании магистрата, и все наладится, я вам обещаю. Нужно немного еще потерпеть. И я вас уверяю...
- Скоро? Скоро! Потерпеть? Нет уж. Я пять лет отдал этой лавке и этой торговле! Вы знаете! На меня можно положиться! Но... Мне не нужно «скоро», мне нужно «сейчас», «немедленно». Или «никогда». Понимаете? «Никогда»! Пока там, у лавки, гастролируют эти подонки в бумажных костюмах, эти фигляры в обносках, эти, мать их, поэты в кудряшках и бородках - ноги моей в лавке не будет!
- Ну, чего вы так переживаете! Поют и поют. Танцуют, веселятся. Разве это плохо? Ничего страшного. Даже - хорошо. Ведь все это у нашей лавки происходит. Все знают, что это лавка Садыркула. Разве это плохо?