– Ну, дык! – заверил ее жулик.
Все двенадцать раз подряд Глина угадала место шарика. Удивленный жулик не прятал шарик между пальцами, он проверял свою догадку.
Под одобрительные возгласы толпы, жулик вручил Глине две тысячи рублей.
– Ууу! – протянул какой-то мужичок в полосатой рубахе, – маловато будет.
– Мне хватит, – ответила ему Глина и пошла прочь. На этот раз ее снова за углом догнал парнишка и с уважением в голосе сказал:
– Придешь к четырем на это же место, дело есть.
Глина кивнула.
В четыре часа она была у киоска, ее ждал парнишка. Ничего не объясняя, он жестом предложил Глине идти за ним, и Глина, сжимая в руке металлическую коробочку с темными бисеринками, бесстрашно пошла закоулками. Глина хорошо знала этот район, застроенный одноэтажными домами, когда-то с подругой Машей она здесь выгуливала ожиревшего бульдога. Маша теперь училась в пединституте, а что стало с бульдогом – Глина не знала. Наконец, парнишка привел ее в безобидный с виду двор, где окнами прямо на улицу стоял старый невысокий кирпичный дом с несколькими пристройками сбоку и сзади. Типичный воронежский «шанхай». Парнишка толкнула калитку, и Глина вошла внутрь. Во дворе стояла деревянная беседка, а за столом сидел наперсточник с каким-то старичком.
– Иди сюда, не бойся, – сказал жулик и похлопал по скамейке.
Глина села рядом со старичком напротив жулика, не выпуская на всякий случай из ладони маленькую коробочку.
– Ну, давай знакомиться? – весело предложил жулик.
– Зачем? – с подозрением в голосе сказала Глина.
– Как это зачем? – делано удивился жулик, – тебе мама не говорила, что с незнакомыми дяденьками разговаривать не хорошо?
– Не шелести, – старичок тихим голосом оборвал жулика, даже не глядя на него, и обратился к Глине, – в какой руке у меня сейчас шарик?
Глина посмотрела на старичка и ответила:
– Не в руке, а под кепкой на столе.
Мужчины переглянулись.
– Молодец, – похвалил старичок, – и откуда взялась такая умница и красавица?
Глина промолчала, понимая, что вопрос риторический.
– Что еще можешь? – спросил старичок.
– Смотря, что надо, – ответила так же уклончиво Глина.
– Меня зовут Виктор Игнатьевич, я тут на районе всем заправляю, и потому я хочу проверить, кто к нам пришел в гости и надолго ли.
– Ясно, – сказала Глина, – проверяйте.
Старичок молча достал колоду карт.
– Играешь? – спросил он.
– В дурака, – ответила Глина, а жулик в кепке осклабился.
Виктор Игнатьевич перетасовал карты, протянул колоду рубашками вверх и приказал:
– Вытащи даму бубён.
Глина взяла колоду в руки, отлистала восемь верхних карт, отложила их в сторону и показала на девятую.
Молодой жулик перевернул ее и присвистнул.
– Лепота, – сказал за спиной Глины парнишка, который, оказывается, всё это время стоял в тени.
– Калитку захлопни, Коля, – одернул его жулик.
– Родители есть? – спросил Виктор Игнатьевич. Глина мотнула головой.
– Перекинулись? – уточнил жулик.
– Нет, живы, – нехотя сказала Глина, – я с ними не общаюсь.
– Учишься, работаешь? – продолжал допрос жулик.
Глина снова мотнула головой.
– Работа есть для тебя, – сказал Виктор Игнатьевич.
– Воровать я не буду, – предупредила Глина.
– Тут интереснее дельце, – успокоил ее старичок.
Выслушав предложение Виктора Игнатьевича, Глина согласилась. Работа была не сложная.
***
– Ну, что за оторва! – размышлял Купцов о Глине, толкаясь в маршрутке. Он ехал в Железнодорожный отдел милиции, недоумевая, как его «подопечная» Глина связана с предотвращением террористического акта. По телефону младший лейтенант ничего не объяснил, сказал, что просто надо приехать, ведь Глина отрекомендовалась племянницей Купцова. Удивившись находчивости наглого подростка, следователь поехал выручать ее. Слава богу, Глина сидела не в КПЗ, а под замком в кабинете следователя.
Когда Купцову отперли дверь, то он увидел зареванное и угрюмое лицо девчонки. Она, забравшись с ногами в кресло, бесцеремонно заваривала себе чай в чужой кружке.
– Вот наглая, – восхитился майор милиции Толстых, рассматривая наручники, лежавшие на столе, – мало того, что умудрилась браслеты снять, так еще и продукты мои жустрит!
– Ну, здравствуй, племянница, – сказал Купцов. Глина ему кивнула, грызя печенье. Купцов достал платок из кармана пиджака и протянул его Глине, показывая, что надо вытереть разводы слез и грязи на лице. Глина повозила платком по щекам, но лучше от этих манипуляций не стало.
– Я скоро вернусь, – сказал Толстых и деликатно закрыл дверь.