Все замерли — поединщики и немые зрители на улице. Взгляды были направлены на Тэсс — единственную, кому удалось выбить саблю из руки Фимэхола Двурукого. Однако тот, как ни в чем не бывало, приблизился к ней.
— Тэсс, ты в порядке? Я тебя не зацепил?
Девчонка попятилась, в испуге тараща на него глаза.
— Я не хотела… ой! Ой, извините меня, пожалуйста…
— Да-а, — протянул Нолейен. Неожиданно учитель и его ученица услышали его и, вздрогнув, обернулись.
— А где стена? — обозрев идеально круглую дыру, спокойно осведомился Фимэхол.
Курсанты отступили на шаг, а бедный владелец злосчастного амулета затравленно озирался в поисках путей к побегу. Тэсс тихо ойкнула, выглядя уж совсем разнесчастной.
— Это же мой амулет с чарами Прозрачности. Кто-то из ребят одолжил… Я, наверное, немного перестаралась с прозрачностью.
— Та-ак, — холодно протянул Фимэхол. — И кто же этот "кто-то"?
С выражением ужаса в глаза, парень поднял руку.
— Я, Мастер…
— Отца ко мне — это раз. Наказание…
Курсант с ужасом втянул в себя воздух: Фимэхол славился небывалой строгостью в отношении нарушителей дисциплины. Но неожиданно эльф махнул на него рукой.
— Обойдёшься без наказания, прощаю. Но только в этот раз.
Потом обернулся к Тэсс — та напряглась.
— Поздравляю, девочка. Клянусь грифоном, не ожидал ничего подобного! Похоже, тебе вскоре снова придется менять учителя.
Увидев, как он улыбается, девушка улыбнулась в ответ, чуть покраснев.
Идя домой вместе с Нолейеном, она все не могла поверить в случившееся.
— Ты просто слишком нестандартная, — втолковывал брат. — Твои приемы не укладываются ни в одну схему.
— Угу, — рассеянно согласилась девушка.
— А, кстати… У тебя же последний год учебы перед Возрастом Выбора. Уже решила, чей медальон возьмешь?
— Сомневаюсь, честно говоря. Сирин или дракон? Обожаю колдовать, но и танцы… Как сложно.
— Попроси помощи у богов.
— Уже, — поморщилась Тэсс. — Проторчала ночь в храме Сайрина и ещё одну — у Тиниль.
— И?
— И ничего. Мне предоставили свободу выбора.
— Ну, в конце концов, это не так уж и важно. Получение медальона — не приговор, потом его можно будет сменить.
— А для меня важно! — девушка стукнула кулачком по ладони. — Может… может, мне вообще магией заниматься нельзя, — тихо добавила она.
— Почему это? — но маленькая эльфийка только отмахнулась, скорчив рожицу.
— Как хочешь. Поедешь с нами сегодня на прогулку? Прокатимся верхом, потом отметим наш отпуск. И… кхм… Чтобы тебе не скучно было, можешь с сбой подругу взять? Такую высокую, симпатичную.
— Астольду? — изумилась девушка. — Во имя Легконогой, мой брат втюрился!
— Ничего я не втюрился! — мило порозовев, завопил на всю улицу Нолейен.
— Астольда, бедняжка… Ей теперь придется теперь уйти в монастырь, чтобы избежать домогательств долговязого зануды.
— Сейчас доиграешься! — прорычал любящий брат.
Астольда посматривала на Нолейена чуть свысока — но ей было приятны ухаживания талантливого молодого офицера. Она что-то щебетала, улыбалась, когда он предупредительно убирал ветки деревьев с её пути. Чуть позади слышался перестук копыт и ржание остальной компании. Хотя копытами перестукивали, пожалуй, кони.
Там были трое друзей-пограничников из гарнизона, двое знакомых "гражданских" парней и три эльфийки — включая Тэсс, которая с трудом управлялась с горячей черной кобылкой с белой звездочкой на лбу. Кобылка была капризная и с норовом, но девушка настояла на том, что сама приучит её к седлу и уздечке. Вот только сама Рилль была с этим почему-то не согласна, чем доводила наездницу до слез. Наконец один их пограничников взял в руки поводья Рилль. Тэсс благодарно улыбнулась в ответ.
Послышался топот копыт — их нагонял всадник.
— Эй, ребята, подождите!
— Карниэль, — узнал друга в запыхавшемся эльфе Нолейен. — Здорово, дружище! И где же ты пропадал все это время?
Синеглазый эльф пожимал руки друзьям. Астольда сначала обиженно надула губки, но потом соизволила обратить внимание на свалившегося с неба приятеля.
— Да вот, собственно… я узнавал, можно ли мне сменить медальон, — и он потряс кулоном с изображением дракона — эмблемы мага.
— И как?
— Ты что, воином стать надумал? — хмыкнул Нолейен, признавая для настоящего мужчины лишь одну эту профессию.