Глава 11 "Но и утром всё не так, нет того веселья"
Вновь шум с улицы ворвался в мой сон: предчувствуя неприятности, вскочил с койки и пулей вылетел из домика, чуть не сбив по пути кого‑то из егерей, даже не успев рассмотреть кого.
Ощущения меня не обманули, на площадке перед парадным входом в особняк творилось чёрт знает что: пара трупов кочевников заливали кровью камни мостовой, оставшаяся пятёрка, огромными деревянными кольями, видимо из того заказа, что я сделал бургомистру, почти прижала минотавров, отмахивающихся секирами, к стене. Оглядевшись вокруг, заметил егерей, нацеливших арбалеты на всю компанию, сзади от домика бежал Арнис, и лишь Искра демонстративно полировала коготки, ехидно поглядывая на меня.
— Какого лешего здесь происходит?!
И вновь поразился отчетливому, почти змеиному шипению, что обертонами играло в моём гневном рыке.
— Кто зачинщик? — я уже не рычал, но шипение в голосе проскальзывала все сильнее, превращая вопрос в угрозу.
Ответа не последовало, если конечно не считать за него пальчик суккубы, своим коготком указывающий на предводителя кочевников, что вчера так лихо работал двумя клинками на кладбище.
Волна гнева, закипая где‑то под сердцем, поднимается вверх, практически бросая меня на строй кольев, которые тут же опускаются. Рука выхватывает из ножен крис, и я, надвигаюсь на предводителя кочевников, шипя ему в лицо, но этот мой шёпот — шипение слышат все.
— Вашшши жизни принадлежат лишшшь мне, и лишшшь я могу решшшить, кто доссстоин жизни, а кто умрёт на алтаре.
Рука взлетает ввысь, замирает, а в голове проносится мысль: "Какого я творю, во что превращаюсь?" И тут же её сметает очередной волной поднимающегося гнева: "Это всего лишь игра, и вокруг набор пикселей и символов кода. И раз уж игра сделал тебя демоном, так играй эту роль так, чтобы верили".
Кинжал стремительно несётся навстречу жертве… удар, и кочевник падает на колени, из располосованного горла толчками бьёт кровь, накладывая на камень площади новый рисунок.
— И да не вернуться тебе с пустошей Инферно — срывается с моих губ.
Резко опустошается и вновь наполняется манобар, а перед глазами неожиданно огненными буквами вспыхивает и тут же пропадает сообщение:
"Высшие заинтересовались Вами и Вашими деяниями".
Тело предводителя кочевников медленно таяло на серых камнях, а я уже двинулся к следующему. Колья падают на землю, краем глаза вижу, как минотавры прижались к стене, ещё шаг, и я стою напротив самого молодого из воинов степи.
— Теперь ты их вождь, и с тебя спрос, ещё одно неповиновение — ваши души будут вечно гореть без права на перерождение.
В голосе все больше и больше шипения и, кажется, что он накрывает всю площадь. Глаза мальчишки округляют, рука роняет подаренный кинжал, он хочет и не может отшатнуться.
Крис вновь наносит короткий удар, в район сердца — не убить, лишь заставить выступить кровь. И тут же к набухающей кровью одежде подношу свой перстень власти, практически опустошая манобар. На миг воин вспыхивает призрачным огнем, одежда становится прозрачной, а на груди, прямо напротив сердца проступает клеймо моего герба. Раскрытый в беззвучном крике рот, и шаман падает на колени.
— Нарекаю тебя Табором. Встань.
С трудом приходя в себя и все еще пошатываясь от боли, кочевник поднимается на ноги, пытаясь сфокусировать на ком‑то блуждающий мутный взгляд, а передо мной всплывает табличка с характеристиками юнита. Оказывается, печать действует и так, но зло отмахиваюсь от системки, ещё успею и так потерял время и бойца, а за этот день мне предстоит ещё очень много сделать, как минимум отбить замок.
Нет, можно, конечно, побродить по округе, попробовать отыскать ещё квестов. На как показал опыт предыдущих дней, награда с них неоднозначна, а вот воинов я теряю, поэтому надо рисковать и брать замок сейчас, потом от моей армии вообще может ничего не остаться. Пока размышлял, успел раздать с десяток приказов и теперь наблюдал, как все вокруг суетятся. Мой план, что придумал, пока взбивал пыль дорог, начал претворяться в жизнь.