Бабка рассказывала, а сама облизывалась, да так, что у нас слюни закапали, тоже облизываемся.
– Значит, пошли мы в лес с мальцами – Ларс, дед ваш, да Ррык постарше, они уже вовсю перекидывались. Да Гронт, он-то в первый раз. Ну, в полнолуние, как положено попервости. Надо ж мяско приготовить малышу. А с утреца в лесу-то облава была – говорили, людоед завёлся. Грешили на оборотней. Ан, нет! Волк оказался, потом нашли. Ну, так, стало быть, облава-то была, знамо дело, всё зверьё расшугали. Оно бы и бестолку соваться в лес после облавы. Однако вот оно, полнолуние. Гронту перекидываться пора, хошь-нехошь пойдёшь. Это щас шаман оборотёнку мозги на место поставит, уговорит зверя не вылазить, а тогда-то Ррык да Ларс знать не знали, что придумают таково… Ну вот, пошли мы, значит, в лес. Да курицу прихватили. Знамо дело, дикий зверь налучше всего, да ведь облава… Ну, стал быть, идём покамест человеками, Тырк перекинулся, штоб пробежаться, авось, како-нить зайку пришмыгнуть. Ан, нет. Даже белки не цвыркають – и их напужали. А слышу, Тырк рычит. Хруст поднялся. Рёв такой громкий, трубной! И не поймёшь спервоначалу, что за зверь-то такой? Я бегом перекинулась, Ларс и Ррык за мной, да к Тырку. А там олень молоденький, да не телёнок уже, рога растут, в тело вошёл, в самом соку. Молодой, а силища-то – не балуй! На такого охотиться стаей нужно, а нас два волка да щенки. Правда, у олешка нога сломана, как щас помню, левая передняя. Видать, бежал от облавы-то, не глядючи, да в ямину али нору угодил. Да только силища, ему ж тож жить охота! Тырк, значит, справа оленя отвлекает, а тот башку наклонил да рогами качает. А рога-то о пяти отростках – красотень, только заденет такой красотенью, враз щенки осиротеют. Мы ж не на охоту шли, оружья никакого не прихватили, только зубы. Ну я, значит, пока олень меня со щенками не чует, оббежала кругом, да из-за кустов и вцепилась ему в левый бок да отпрыгнула скорей. Олень-то от боли совсем забыл про ногу-то, взвился, а нога возьми и подломись! А тут ещё и подвезло, ямина небольшая подвернулась. Нам-то о четырёх лапах и незаметно, а ему-то в самый раз пришлось. Оступился зверь, грохнул