Антонио не понадобилось много времени, чтобы понять сказанное Пейдж. Вот это фокус!
– Так, значит, тот человек, который тебя ударил, тоже живет здесь?
Глаза Пейдж расширились.
– А ты действительно живешь здесь?
– Мне принадлежит квартира на верхнем этаже этого дома.
Пейдж побледнела, затем рассмеялась.
– Ты, должно быть, шутишь!
– Я похож на шутника?
– Нет… – Она затрясла головой, с трудом осознавая услышанное.
Антонио тоже был потрясен. Так вот кто любовник Пейдж! Джед! Его сосед, Джед Уолтхэм, преуспевающий сиднейский биржевой маклер! Они пользовались одним и тем же лифтом и одним и тем же бассейном на крыше, и, естественно, иногда встречались. Уолтхэм был красив, самолюбив и несколько загадочен.
– И давно ты с Джедом Уолтхэмом? – поинтересовался Антонио, стараясь привести в порядок свои чувства: одно дело – представлять ее с каким-нибудь никчемным парнем в занюханной хибаре грязного пригорода, и совсем другое – в роскошной квартире, в шикарной постели, танцующей под дудку Джеда Уолтхэма.
– Ты… ты знаешь Джеда? – спросила Пейдж. В глазах у нее все еще стояло сомнение.
– Почти нет. Так, шапочное знакомство. Но, конечно, мы несколько раз встречались в лифте и у бассейна.
– У бассейна?
– Ты никогда не пользовалась бассейном на крыше?
– Я… нет… я только вчера приехала сюда с Джедом.
Как это ни глупо, Антонио почувствовал облегчение от этих слов. Но ему не понравилась мысль, что Пейдж была с Джедом Уолтхэмом, когда он находился совсем рядом.
– Как долго вы встречались до той ночи?
– Мы… мы иногда виделись раньше, – уклонилась Пейдж от прямого ответа.
– Где вы познакомились?
– На работе.
Теперь пришла очередь Антонио прийти в замешательство. Пейдж холодно смотрела на него.
– Откровенно говоря, я удивлена, что он возился со мной так долго. – Пейдж устало вздохнула.
Антонио попытался сосредоточиться на том, что ему предстояло сделать. Но, черт побери, Пейдж начинала пробуждать в нем человеческие чувства и определенную симпатию.
– Не думай обо мне дурно, Антонио, – печально сказала Пейдж. – Я давно примирилась с тем, что и отец равнодушен ко мне.
Антонио снова ощутил сочувствие к ней. Это привело его в раздражение: он должен обольщать, а не сострадать.
– Ты не ответила на мой вопрос, – резко сказал он. – Как ты познакомилась с Уолтхэмом?
– Я же сказала – мы познакомились на службе, я недолгое время была секретаршей в его фирме. Решила, что мне нужна денежная и престижная работа. Поэтому изучила компьютер, секретарские обязанности, зарегистрировалась в одном из агентств, которые подыскивают рабочие места. Они предложили мне устроиться секретарем в его фирму, особенно учитывая мои внешние данные.
Антонио был удивлен: Пейдж произвела на него серьезное впечатление. Кажется, она в конце концов действительно начала взрослеть.
– Когда ты начала там работать?
– Десятого июля. А уволилась оттуда в прошлую пятницу.
– И через два дня сблизилась с боссом? – задумчиво уточнил Антонио. В этом она не изменилась. В ее жизни всегда должен быть какой-нибудь мужчина.
– Ну, на этот вопрос я не собираюсь отвечать, – твердо заявила Пейдж, вызывающе вскинув голову. – Повторяю: мои отношения с Джедом – не твое дело, Антонио. Скажем так: я думала, он любит меня. Но мужчина не поступает с женщиной, которую любит, вот так.
И она снова отвела волосы, чтобы показать Антонио свидетельство «любви» Уолтхэма. Синяк стал желто-зеленым.
Внутри у Антонио все сжалось, и всякое сочувствие, которое он начал испытывать к бывшему любовнику Пейдж, мгновенно исчезло. Черт, какое страдание у нее в глазах!
– Ты совершенно права, – выдавил Антонио, – поступку Уолтхэма нет оправдания. Давай, Пейдж, вылезай из машины. Мы идем к нему домой.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Пейдж застыла, прижавшись к спинке сиденья. Потом снова схватилась за ремень безопасности, как будто Антонио не смог бы вытащить ее наружу.
– Нет! Я не пойду туда. Ты меня не заставишь.
– Я не поведу тебя в квартиру Уолтхэма. Я поведу тебя в свою, а сам пойду к Уолтхэму.
– Но… но зачем? – спросила она неуверенно.
– Заберу твою одежду, а заодно скажу ему пару ласковых слов, – ехидно пояснил Антонио и тихо-тихо засмеялся.
По спине девушки пробежала дрожь: Антонио отнюдь не собирался говорить Джеду ласковые слова, он собирался избить его до полусмерти. Какая-то часть ее сознания мстительно хотела, чтобы Антонио именно так и поступил. Однако справедливость требовала признать: Пейдж сама спровоцировала Джеда, не ответив на его чувства, не опровергая обвинений.
– Я не позволяю тебе делать это, Антонио, – сказала Пейдж с сожалением. – Избивать, – уточнила она. – А ты намерен его избить. Я вижу по твоим глазам.
– Ты так хорошо в них читаешь? Что здесь такого, если я преподам ему урок, который он не скоро забудет? Ты заботишься об этом подонке?
– Нет. Я забочусь о тебе. – Несмотря на безумное волнение, Пейдж не отвела взгляда. – Не хочу, чтобы из-за меня тебя обвинили в оскорблении действием. Но я буду благодарна, если ты принесешь мою одежду, а остальное… Оставим все как есть.
Антонио не знал, радоваться ему или печалиться. Все шло не по плану. Пейдж, так раздражавшая его прежде, сейчас вызывала в нем гораздо более серьезные чувства, чем просто плотские побуждения. Ему хотелось узнать ее, разгадать эту хитроумную головоломку под названием «Пейдж».
Какова она на самом деле? Правдива? Да, но как-то вызывающе. Пустая и глупая или чуткая и тонкая? Действительно неразборчивая или жаждущая любви женщина, отчаявшаяся найти настоящее взаимное чувство?
Большинство любовников, как заметил Антонио, были на несколько лет старше Пейдж. А может, она искала человека, который заменил бы ей отца? Поиски любви, которую она никогда не находила у Конрада?
Антонио по своему опыту знал, что человек, лишенный любви в детстве, жаждет ее с такой же силой, с какой наркоман жаждет наркотика. Когда-то Антонио прошел такую же горькую школу с Лорен. Он щедро отдал ей всю любовь, но взамен получил обман и пошлость. То же, видимо, случилось и с Пейдж.
Ему хотелось бы точно знать, что произошло прошлой ночью. Как мог такой мужчина, как Уолтхэм, быть неудачником в любви? Если он не нравился Пейдж в постели, почему она вообще сблизилась с ним? К сожалению, девушка не собиралась сообщать ему какие-либо подробности. В этом отношении она была непреклонна.
Что бы там ни было, Уолтхэм пожалеет, что ударил дочь Конрада Фотчена.
Антонио никогда не говорил своему соседу, где он работает, лишь несколько раз небрежно упоминал, что занимается коммерцией. Он предпочитал оставаться в тени Конрада. Конрад – босс, но Антонио знал себе цену, он дорожил своим одиночеством и своим «я», чтобы бросаться словами и хвастать.
– Уолтхэм знал, что ты дочь Конрада Фотчена? – отрывисто спросил девушку Антонио.
– Конечно, нет! Я никогда никому этого не говорю. Я не так глупа.
– Глупа? Хм…
– Да, не говорю! – вскинулась Пейдж. – Во-первых, из соображений безопасности, а потом, мне нравится, когда меня любят не ради того, что я дочь богатого человека. Благодарю покорно!
Антонио показалось забавным, что родство с богатым человеком мешало и ему любить Пейдж. Но сегодня вечером уже не мешает. Пейдж ему очень нравится, но только как объект плотских желаний. Так гораздо удобнее контролировать себя.
– Пойдем? – спросил он грубовато. – Или ты собираешься сидеть здесь и ждать, пока я не вернусь с твоей одеждой?