— Ах, Юлечка, без Женечки минуточки не проживет, — ехидно улыбнулась Ленка.
— Да уж, Леночка. И не завидуй! — тряхнула короткими каштановыми волосами Юлька.
— Больно надо… — надулась Ленка. — Жених и невеста…
Но Юлька не приняла вызова, и девочки как ни в чем не бывало мирно продолжили игру.
А Женька между тем рассказывал, как сидит где-нибудь на верхотуре наблюдатель и огонь артиллеристам корректирует.
— Он-то все видит, а враг его не замечает…
— С биноклем небось?
— А как же? Конечно, с биноклем. А можно и без него…
И тут Женька кинул взгляд на тополь. Глаза его снова загорелись: высоченный, ветвистый — это было то, что надо!
— Красноармеец Щеглов! Залезай на тополь и доложи, что увидишь!
— Жень… — залепетал Витька. — И так все понятно… — Он шмыгнул покорябанным носом.
— Ты что? — процедил Женька.
— Чего… Что я, псих?.. Ты забыл, как Сашку за это…
Строй мальчишек с любопытством наблюдал противоборство закадычных друзей.
— Ладно, — угрожающе усмехнулся Женька. — Без сопливых обойдемся, — и, скинув сандалии, деловито поплевал на ладони, — подсади-ка.
— Ладно тебе. Шу-уточки… — снова было залепетал Витька, но Женька шутить не собирался.
— Кому сказал!
Уцепившись с Витькиной помощью за нижнюю толстенную ветку тополя, Женька подтянулся на руках и лег на нее животом…
Когда Ольга Николаевна из глубины двора увидела Женьку, тот был уже довольно высоко на стволе.
— Берестов! Немедленно… — аж задохнулась пионервожатая. — Назад! Немедленно! Слезай!
— Вы же знаете, Ольга Николаевна, Берестов не слезет, — съехидничал стоящий рядом Додька.
— Замолчи, Григорьев, — отмахнулась Ольга. — Берестов! — снова закричала она. — Ни в какой поход тебя не возьмут! Вот увидишь…
Женька посмотрел вниз, крикнул:
— Не возьмут? Так я и вовсе не слезу!
— Не смей! Не смей… — не зная уже, как остановить ученика, кричала Ольга.
А Женька между тем перебирался с ветки на ветку, упорно двигаясь к верхушке дерева. Он старался не смотреть вниз, трусил, но, стиснув зубы, карабкался выше.
— Остановись, Берестов! — умоляющим голосом кричала пионервожатая. — Ну я сейчас… — и она со всех ног бросилась в дверь школы.
Что и говорить, Женька уже сообразил, что дороги обратно нет. Он сидел, замерев, на самой верхушке тополя, сам не понимая, как же смог до нее добраться. Ветви раскачивало, в животе было холодно, дурнота подступила к горлу.
Характером Женька был упрям и в действиях невоздержан. А самое интересное в Женькином характере было то, что виноватым он себя ни в чем никогда не считал. Вот и теперь Женька не задавал себе вопроса: зачем полез? Почему не послушался Витьку, не ответил на призыв Ольги? Как это почему? — сразу находит он себе оправдание. Ольга сказала, что в поход не возьмут? Сказала. Пригрозила? Конечно. Ну вот, он вроде бы и не виноват: нечего было грозить…
Снизу донесся голос Витьки:
— Эй, слышишь, Ольга за директором побежала!
Ну и пусть, подумал Женька, а сердце все-таки екнуло: Михаил Иванович таких шуток не любил и в прошлом году запросто исключил Сашку Воробьева. Это факт.
Но Витька хорошо знал своего друга.
— Эй, командир, — завопил он, — держись! Отличный НП!
И Женька приободрился, хотя понимал, что путь вниз ему не осилить. Наверное, это же самое поняла и Юлька. Задрав голову, она только и шептала:
— Женечка, не упади. Только не упади…
А Ленка почему-то безотчетно радовалась и, приплясывая, повторяла:
— А вот не слезет Женечка. Уже не слезет… Вот! Юлечка…
Сначала никто и не сообразил, зачем во двор школы въехала пожарная машина. Пожарка была рядом, в соседнем переулке, и к виду этих красных блестящих автомобилей все давно привыкли.
А во дворе-то уже сам директор! И Ольга. И всякого разного любопытного народу набралось…
Молодцеватый пожарник выпрыгнул из кабины и что-то скомандовал своим подчиненным. Тут же на глазах у всех длинная красная лестница медленно поползла вверх… Ольга закричала:
— Берестов! Не двигайся! Сейчас тебя снимут!
А лестница все ползла и ползла, покачиваясь, поскрипывая стальными тросами. И вот один из пожарников уже пошел по ней, цепко перебирая руками ступеньки-перекладины.
Женька лихорадочно соображал: что это? Поражение или победа? Но ведь он не слез? Не слез. Вот и пусть все думают, что не слез не оттого, что не мог, а попросту не хотел слезать. А верхушка лестницы уже у самых Женькиных ног.