— Во силища прет! — восторгался Витька.
А Женька вспоминал слова Сени Савушкина и молчал, только думал про себя: «Пораньше бы ее, эту силищу».
Самым радостным было встречать эшелоны с войсками. В теплушках у бойцов было весело и жарко. Если позволяло время, пока составы стояли на станциях или перегонах, детдомовцы — так уж они значились — расползались по воинскому эшелону, где их обязательно угощали, кого чем, но неизменно хлебом и сахаром. Однажды Витьке в штабном вагоне от женщины-капитана досталось полплитки шоколада. Настоящего! Как до войны! Женька аж рот открыл, увидев такое богатство. Шоколад друзья не жевали, а сосали, держа каждый квадратик долго-долго под языком…
Вот так они и ехали, глазея в окна, бегая за кипятком на станциях, дежуря по вагону, подметая полы, стоя в очередях на вокзальных продпунктах… Воспитательницы были ими довольны.
Теперь на километровом столбе значилось 2131 км. Состав остановился у большого вокзала с длинными светлыми окнами, запотевшими изнутри. Снег на перроне утоптан и лежит ровным белым покровом. Мороз. Вокруг фонарей радужные дымчатые ореолы. Светомаскировки здесь никогда и не было. На привокзальных улицах светло и даже людно…
Стоит составу остановиться, как проводники начинают копошиться, бегать от вагона к вагону, кричать и требовать у своего и станционного начальства угля, дров, все равно чего, лишь бы протопить свои вагоны, где мерзнут и без того измученные пассажиры, да еще с детишками.
Вот и сейчас проводница вагона № 9 кричит, завидев идущего по перрону железнодорожника в красной фуражке, нахлобученной на шерстяной подшлемник, какие носят бойцы под касками:
— Замерзаем, начальник! У меня ребятишки! Детдом везу!
Начальник останавливается, кричит в ответ:
— Плохо небось экономите, милые!
— На десять-то суток! Вместо четырех! Разве хватит? Какая еще экономия? — не сдается горластая проводница.
Начальник подошел к вагону:
— Что ж теперь делать? И здесь еще простоите… Знаешь, милая, посылай-ка своих за пакгаузы, есть там дровишки. Только не грабьте! Все по-человечески надо…
— Спасибо, родимый! — всплеснула руками женщина и, поворотись, закричала в вагон: — Эй, товарищи, бегом за дровами! Быстро! Пока стоим!
И тут же отозвался высокий голос воспитательницы:
— Щеглов! Веди ребят за дровами! Берестов, бери чайник и за кипятком! Быстро, мальчики! Быстро…
Чего там быстро, если начальник русским языком сказал — «еще простоите». Небось встречного будем ждать…
Пока Женька нашел кран с табличкой «Кипяток», пока отстоял очередь — со всего состава люди сбежались, — пока наливал под тонкой струей десятилитровый медный чайник да шел, кренясь под его тяжестью, назад, боясь поскользнуться на обледенелых дощатых переходах, Витька с ребятами уже притащили каждый по охапке дров и сбросили их в вагонный тамбур. У вагона и встретились. Витька тут же затараторил:
— Женьк, там эшелон стоит. С войсками! Сила! Им кино будут крутить. В бараке. Сбегаем?
Женька не ответил. Он поставил чайник на вагонную подножку, спросил проводницу:
— А сколько еще простоим?
— А черт его знает! Часа два, не меньше, — раздраженно бросила та.
— Вить! — позвал Женька. — Айда!
В длинном холодном бараке было уже темно. Они протиснулись внутрь между стоящими в проходе красноармейцами и, забравшись ногами на какую-то доску, протянутую вдоль стены, замерли. Хорошо, что экран помещался высоко — с каждого угла видно.
К началу фильма мальчишки не опоздали. Шли еще кадры фронтовой кинохроники. Молодые необстрелянные бойцы и такие же их командиры с любопытством и затаенной тревогой следили за происходящим на экране. Нет, для них это было не просто кино — идущие танки, летящие самолеты, стреляющие орудия и бегущая пехота, — это была их судьба, их будущая жизнь там, на войне, уже такой сегодня недалекой, такой скорой… Женька по-своему чувствовал это и переживал за притихших зрителей, даже в грудя защемило, а Витька лупил глаза и шмыгал носом… Может, отца искал на экране… Может быть… Ведь он ничего не знает — Женька твердо держал слово, данное матери.
Вот на белом полотне — подросток. Телогрейка перепоясана широким ремнем, на голове шапка-ушанка со звездой… Улыбается, говорит что-то стоящему рядом командиру…
Витька почувствовал, как Женька больно сжал ему руку.