— А зачем бы это нам сворачивать с прямой дороги?— спросил Левка.
Костя разозлился от того, что приходится объяснять вещи, которые разумеются сами собой.
— Тещиных бликов захотелось?— выплюнул он окурок, забыв про обещание оставить покурить Мише Треухову.— Черт знает!.. Сачки несчастные. Мы пошли в поход, и поход должен быть трудным. Чтобы всё, как там. А если вы будете смотреть в кусты, то ни хрена не получится!
— Генералиссимус Суворов и сержант Радоев учат нас: тяжело в ученье, зато в бою легко,— вставил Володька, ни к кому не обращаясь.
Косте очень захотелось, чтобы сейчас по-настоящему начала бить артиллерия и чтобы разрывы снарядов заставили всех плашмя кинуться в бурую слякоть.
— Ты говоришь — там! Там пришлось бы делать обход. .И без всяких уговоров,— сказал Левка.
— А кто уговаривает? Это самый обычный приказ.
Рауф пожал плечами и посмотрел, кто как отнесся к. Костиным словам. Левка поморщился, словно у него заболел зуб. Миша Треухоа потоптался на месте и расправил лямки заплечного мешка. Пожалуй, только Игорь Смирнов, с которым Костя играл за сборную школы по волейболу, не выразил недоумения.
— А знаете, ребятки, что? Прав Костя, а вы все — нет,— сказал он.
— Ты, Игорек, привык подносить Косте мячи для ударов,— оборвал его Володька.— Думай, как тебе нравится. Я позволю себе не согласиться с нашим отделенным полководцем. Кто со мной? Пошли, Рауф? Левка, ты?..
Володька один пошел вперед, к мостику, который виднелся в ста шагах, И уже должен был бы погибнуть от осколка снаряда или же свалиться на землю, оглушенный взрывной волной.
— Был бы сержантом кто-нибудь другой,— скрипнул зубами Костя.— Я бы сейчас...
— Ну и что бы ты сделал?— спросил Левка.
— Дочистил бы ему до блеска рыло, вот что!
— Это приказ? — Левка вытянул руки по швам.
— Нет. Очень жаль, но это приказать я не могу.
Костя еще раз достал карту.
— Лучше всего обойти слева, под прикрытием этого холма,— сказал он.— Высота шестьдесят дробь восемнадцать. В этой мути холма не видно, но он тут. Километра четыре.
— Чего же мы стоим? Идти, так пошлы,— сказал Игорь.
Костя шел и думал о случившемся. Доложить начальству,— скажут, «не товарищ». Не докладывать,— Володька вообразит себя победителем. Был бы командиром отделения не Костя, а кто-то другой, Володька, может, и не стал бы заводиться. Хорошо старшему лейтенанту — он в любом случае быстро решает, как поступить, и уже не знает сомнений. Или это только кажется? Он просто умеет их скрывать? Сказал же он однажды неожиданным, не командирским, голосом: «Я тут салажат воспитываю, дома с жинкой сплю, а все мои друзья с первого дня воюют. А мои рапорты начальство в сортир относит».
Думай не думай, все это не поможет решить, как быть с Володькой.
Карта не подвела. Высота 60/18 — крутобокий холм появился в том самом месте, где ему положено было находиться, и под его прикрытием ребята вышли на отводную дорогу, которая повела их обратно к шоссе. Сбоку виднелся большой двор, огороженный высоким глиняным забором, с колючей проволокой поверху и часовым у ворот. Но хоть забор был высокий, все равно внутри виднелись нефтяные резервуары, выкрашенные в цвет песка. Из ворот выехал ЗИС-5 и нагнал их. Костя поднял руку. Трехтонка остановилась. Поддерживая винтовку, он подбежал к кабине. Водитель за рулем был штатский.
— Товарищ шофер, подбросите нас до шоссе?
— Валяйте, солдаты. Только живо.
Этот Костин приказ — забраться в машину — обсуждать никто не стал. Шофер смотрел в заднее окошечко кабины, стекло в котором было выбито. Ехал он быстро, и в кузове приходилось держаться друг за друга, чтобы не вылететь.
А вот как бы все они — и он сам, и Володька тоже — вели себя, если бы в самом деле артобстрел? Костя хотел думать, что никто не побежал бы назад, падая и поднимаясь, ничего не видя перед собой в слепом ужасе. Хватило бы выдержки?
Как только выбрались на шоссе, Костя постучал по кабине, и машина притормозила. Ребята спрыгнули на землю.
— А дальше вы куда?— спросил шофер у Кости, подошедшего к нему, чтобы поблагодарить.— В город, что ли?
— Нет. В другую сторону.
Назвать точнее пункт их назначения он не имел права.
— Так я же до Лок-Батана тоже. Чего же вы пососкакивали?
— Нет, дальше мы опять своим ходом. А это обход пришлось делать, и мы подскочили до шоссе с попутным транспортом.
Машина исчезла в снежной пелене.
— А ты, командир, откалываешь номера,— покачал головой Левка.— То затеваешь обход «смертельной» зоны. То нас на машине катаешь. А машина — это, по-твоему, по правилам?